Zettel

253. «На самом деле я никогда не видел, чтобы черное пятно, мало-помалу светлея, превращалось в белое пятно, а затем белое пятно начинало краснеть, пока не станет красным». Но я знаю, что это возможно, поскольку могу себе такое представить[51].

254. (При беседе о том, как бы выкроить время, часто случается, что вынимают из кармана часы, но не для того, чтобы посмотреть, сколько сейчас времени, а чтобы сделать наглядной картину его продуманного распределения.)

255. Как посредством мышления можно научиться истине? Так, как учатся лучше видеть лицо, когда его рисуют.

256. Философы, которые полагают, что можно использовать мышление для расширения опыта, должны подумать о том, что через телефон можно передать речь, но не корь.

Также я не могу по собственному желанию прочувствовать время в качестве чего-то ограниченного или же поле зрения – в качестве гомогенного и т. д.

257. Возможно ли открыть новый цвет? (Ведь дальтоник находится в том же положении, что и мы, его цвета образуют столь же исчерпывающую систему, что и наша; он не видит пробела, для заполнения которого требовались бы дополнительные цвета.)

(Сравни с математикой[52].)

258. В логике всеобщность не может простираться дальше, чем наше логическое предвидение. Или вернее: чем наш логический взгляд.

259. «Но как может человеческий разум опережать реальность и думать о том, что и проверить нельзя?» – Почему мы не должны говорить о неверифицируемом? Да потому что мы сами сделали его таким.

Порождается ли здесь ложная видимость? А как может что-то только казаться таким? Не хочешь ли ты сказать, что это самое ‘таким’ даже не является описанием? Ну, тогда это не ложная видимость, а скорее видимость, которая лишает нас ориентации. Так что мы хватаемся за голову и спрашиваем: Как это возможно?

260. Можно лишь мнимо «выйти за пределы всякого возможного опыта»; да, эти слова также имеют лишь мнимый смысл, поскольку они образованы по аналогии с осмысленными выражениями.

261. «Философия-как-если-бы» целиком основывается на этом смешении между подобием и действительностью.

262. «Но я же не могу с помощью слов мысленно раздобыть предвидение о чем-то, чего я не знаю.

(Nihil est in intellectu…[53])

Словно бы в мыслях я мог обойти кругом и мельком увидеть сзади то, что спереди увидеть было невозможно».

263. А следовательно, есть нечто верное в том, что непредставимость является критерием бессмысленности.

264. Что если кто-то сказал бы: «Я способен представить себе, как другие могут видеть стул, только если сам его вижу»? Были бы у него основания так сказать?

265. Есть ли у меня основания сказать: «Я не могу видеть |||||||||| как завершенную форму»? Что дает мне на это право? (Что позволяет слепцу говорить, что он не может видеть?)

266. Можешь ли ты представить себе абсолютный слух, не имея такового? – А ты можешь его себе представить, если он у тебя есть? – Может ли слепой представить себе зрение? Могу ли я его себе представить? – Могу ли я себе представить, что спонтанно реагирую так-то и так-то, не делая этого на самом деле? – Смогу ли я себе это лучше представить, если бы делал это? ((Относится к вопросу: Могу ли я себе представить, что некто видит |||||||||| как четкую форму.))

267. Должно ли быть эмпирическим фактом то, что тот, у кого было переживание, может его себе представить и что его не может представить никто другой? (Откуда я знаю, что слепой может представлять себе цвета?) Но: он не может играть в определенную языковую игру (не может научиться ей). Однако эмпирическое ли это заключение или eo ipso?[54] Последнее.

268. Что мы сказали бы тому, кто утверждает, будто он, не обладая абсолютным слухом, прекрасно может представить себе, что значит им обладать?

269. Если полагают, что можно было бы представить себе четырехмерное пространство, то почему бы тогда не представить и четырехмерные цвета, которые были бы цветами, допускающими, кроме насыщенности, оттенка и яркости, еще и четвертое определение?[55]

270. «Как же можно осмысленно говорить об абсолютно новом для меня способе чувственного восприятия, которое, возможно, я получу лишь когда-нибудь? Если при этом, допустим, ты не хочешь говорить именно об органе чувств».

271. Для чего служит такое предложение, как это: «Мы решительно не в состоянии представить себе ощущения жонглера вроде Растелли»?[56]