Зерои

Вот и отлично. Пусть посидит и поразмыслит о том, что значит быть безымянным. Тибо для этого, например, потребовалось тринадцать лет. А потом, когда он все осознал, то он ушел из родного дома. Было бесполезно постоянно напоминать близким о том, что ты действительно существуешь.

Конечно, если Итан что-то поймет, через полчаса его разум опять будет чистым, как лист бумаги. Тибо мог десять раз подряд объяснять, как ему одиноко, но снова Жулик ничего не запомнит.

Хотя здесь имелось исключение из правил. Голос, та тварь, которая сидела внутри Итана, никогда не забудет про Тибо. Однако, если подумать хорошенько, то и голос ничего не знает – ведь он лишь выполняет прихоти Итана.

Тибо мысленно перенесся в прошлое, в дом Нэта, а точнее – в его домашний кинотеатр. Нэт тогда допустил бестактность. Итан рассвирепел и принялся срывать зло на зероях. Тибо, забившийся в самый дальний угол, наивно полагал, будто ему-то ничто не угрожает. В комнате собралось пять человек – такого количества всегда хватало с лихвой, чтобы превратить его в Анонимуса.

Но внезапно рассерженный взгляд Итана дополз до Тибо и впился в него, как два крюка. Тибо почувствовал себя беззащитным – голос раскусил его личность – ту личность, которую никто никогда не видел. И голос, не задумываясь, вцепился прямо во внутреннего ребенка Тибо, подобно гиене, отрывающей куски плоти.

Было очень больно, но в то же время нечто внутри Тибо – его мальчишеское «я», жаждавшее прочной связи, – получало странное удовольствие от атаки Жулика.

Тогда случилось чудо – другой человек смотрел ему в глаза и что-то трещал про его, Тибо, затаенные желания. Так сбылась мечта Тибо: кто-то, наконец, увидел его насквозь и понял его.

Неожиданно зубы гиены впились слишком глубоко и добрались до неприметной жилы, которую Тибо тщательно игнорировал. То были дни, проведенные в больнице, когда ему исполнилось двенадцать лет. Он метался в жару, ему отчаянно хотелось пить, а о нем позабыли и медсестры, и даже мама.

Тот испуганный, попавший в западню мальчишка возненавидел человечество за то, что оно от него отвернулось. И этот мальчишка до сих пор жил внутри нового, повзрослевшего Тибо, который нашел свою безымянную тропинку в срединном пути буддистов.

А если Итан разъярится и набросится на него? Жить с ним в пентхаусе – да это то же самое, что с неразорвавшейся бомбой.

В дверь постучали, и Тибо вздрогнул. А вдруг в отель пожаловала полиция? Или разъяренные наркоторговцы? Или Нэт с улыбочкой – наконец-то я вас нашел!

Итан тоже вздрогнул, но тотчас рассмеялся.

– Наши бургеры принесли!

– Вероятно, – согласился Тибо и указал в сторону спальни. – Но тебе лучше спрятаться.

– Зачем? Никто же здесь не знает, что меня копы ищут.

– А если тебя кто-нибудь увидит, они запомнят, что в пентхаусе есть незваный гость. Обо мне забудут, когда я закрою дверь. У тебя деньги какие-нибудь имеются?

Итан нахмурился.

– А разве доставка еды не включена в стоимость номера?

– Вообще-то нет. Как только я войду в сеть отеля, все будет так, словно нашего перекуса не было. Но надо дать на чай, иначе персонал ничего не получит.

– Ой, ладно, мистер Порядочный! – ухмыльнулся Итан, протягивая ему двадцатку. – Уломал. Хорошо еще, что я взял пачку Крейговых денег. Вожак не такой умный, как ему кажется.

И он вразвалочку удалился в спальню.

За дверью стоял Чак, здоровенный дядька с улыбкой до ушей.

– Оставьте все на столике, – произнес Тибо, протягивая Чаку банкноту.

Сегодня ему было некогда выслушивать старую историю о том, как Чак играл в футбольной команде своего колледжа, и как ему на старшем курсе выбили колено.

Тибо сунул в карман чек, выпроводил Чака и поспешно прервал связь. Не успел он затворить дверь, как на пороге спальни появился Итан. Парень выглядел рассеянным и растерянным.

– Эй, а ты кто такой? – спросил он.

Тибо сдел глубокий вдох, в потом – выдох.

«Никто и ничто, приятель. Как и ты».

– Мое имя написано у тебя на ладони, – терпеливо вымолвил он. – Надеюсь, ты еще хочешь есть?

29 Банда

– Ты какая-то чудная! – крикнула Лин, перекрывая грохот музыки. – Никогда еще не видела, чтобы тебе было не по себе в клубе!

Келси попыталась улыбнуться. Она не знала, как объяснить, что ее папа ограбил банк, и она теперь скрывается от мафиози. Новости Лин не смотрела.

– Я очень устала. Домой сегодня не добралась, заночевала у Ремми.

– Если это называется «ночевать»… – лукаво улыбнулась Лин.

– Эй! – крикнул Ремми через стол. – Моя комната в общаге тянет на пять звездочек!

Келси растянула рот в дружелюбной улыбке. Когда она заявилась к Ремми и сказала, что ей надо на время затаиться, он не стал задавать вопросов. Просто сказал: «Живи сколько хочешь. Только жратвы нет и телевизор сломан». И убежал на математический кружок.

Кровать у Ремми была вполне удобная, но Келси мучилась от бессонницы. Папа рискует окончить свои дни в тюрьме, а сама Келси осталась без крыши над головой – ведь ей угрожают мафиози… По крайней мере, хоть сессия у студентов закончилась. Мирное жужжание летнего семестра мало-помалу убаюкало тревоги Келси.