Зеркальное отражение

— Войдите! – раздраженно крикнул Снейп в ответ на его робкий стук. Отворив дверь, Гарри нерешительно вошел в кабинет. – Поттер? – удивленно произнес зельевар. Видимо, меньше всего он ожидал увидеть надоедливого гриффиндорца. – В чем дело?

— Ни в чем. Просто хотел узнать, как вы после сегодняшнего происшествия.

— Лучше, чем вы после вашего, — сухо ответил Снейп, вернувшись к проверке пергаментов. Его перо что‑то быстро черкало, обводило, выписывало комментарии, без сомнения ехидные.

Гарри приблизился к столу, ободренный тем, что его не выгнали сразу. Он пытался разглядеть лицо профессора, но тот сидел, наклонив голову вперед, длинные волосы скрывали его.

— Вам не следует здесь находиться, — холодно отчеканил Снейп, отчего Гарри замер на месте. – Если вас кто‑то увидит, у людей появятся вопросы.

— На их вопросы у меня всегда найдутся ответы. Скажу, что вы назначили мне отработку за то, что тот ученик был с Гриффиндора. – Он усмехнулся. – Никто не удивится.

— Если вы пришли поупражняться в остроумии…

— Я пришел узнать, как вы себя чувствуете, — мягко перебил Гарри. – Не более. Почему вас это так злит?

«Потому что ты единственный, кому это пришло в голову», — с горечью, давно ему несвойственной, подумал Северус и тут же рассердился сам на себя. Внимание этого несносного мальчишки превращало его в сентиментального идиота, жалеющего самого себя. Он не имел права на подобную жалость.

Вскинув на гостя холодный взгляд непроницаемо черных глаз, он недобро оскалился.

— Если до вас это еще не дошло, то меня злит просто сам факт вашего существования, Поттер.

— Зачем вы это делаете? – обезоруживающе спокойно спросил Гарри. – Вы ведь совсем не такой, каким пытаетесь казаться. Я знаю это, потому что был с вами в ту ночь. Разговаривал с вами… Вы были совсем другим.

— И я вам все объяснил тогда. Мне казалось, мы поняли друг друга. – Снейп бросил на стол пергамент и перо и вскочил на ноги. – Я не желаю, чтобы вы ходили за мной с видом побитого щенка!

— Но я… Я не… — Гарри смутился. – Неужели я похож на щенка? – с отчаяньем спросил он. Голос его при этом прозвучал так комично, что Северус не удержался и прыснул.

— На побитого щенка, — безжалостно уточнил он, обходя стол и приближаясь к гриффиндорцу. – Честное слово, Поттер, ваш отец, наверное, уже не раз перевернулся в гробу за эти недели. Даже в самом страшном сне ему не могло бы привидеться, как вы ходите за мной, надеясь разбудить во мне отцовские чувства. Я уже вам говорил, я не гожусь на эту роль.

— Ваш двойник считал иначе, — с упрямством, достойным осла, произнес Гарри. – Он говорил, что вы…

— Ах, ну ему, конечно, виднее! – раздраженно перебил Снейп, качая головой. Ему тошно было слышать обожание в голосе Поттера, когда тот говорил о его двойнике. И Северус даже себе не мог признаться, что просто–напросто ревнует. Он безумно ревновал к самому себе из параллельного мира. Он не мог себе представить, каким должен был бы быть в том мире, что Поттер сменил свои чувства с чистой, ничем неприкрытой ненависти на прямо противоположные. И если бы Северус позволил себе подумать об этом, то он очень скоро понял бы, что больше всего его злит именно этот факт: оба Гарри любили его двойника. Самого Северуса не любил никто и никогда. Именно это выводит его из себя, а не то, что Поттер ходит за ним с видом побитого щенка. Однако профессор не позволял себе думать об этом.

— А ведь он просил вам кое‑что передать, — внезапно вспомнил Гарри.

— Что именно? – насторожился Снейп.

— Он сказал… Как же это? Сейчас вспомню… — Гарри нахмурился, пытаясь выудить из памяти имя, которое назвал ему Северус. Как же он раньше не вспомнил об этом? – Ах, да! Он сказал, что если вы будете вести себя мягче по отношению к своим студентам, это еще не значит, что вы повторите судьбу Томаса Брауна…

Едва это имя слетело с губ Гарри, как он понял, что произошло нечто непоправимое. Снейп отшатнулся назад, словно Гарри плеснул ему в лицо кипяток. Открывшийся от этого движения еще не до конца сошедший ожог усилил это впечатление. Ему показалось, что Снейп задохнулся, его глаза расширились, словно он чего‑то испугался.

— Никогда не смей произносить это имя! – рявкнул учитель. Гарри испуганно отпрянул. Казалось, зельевар готов разразиться длинной гневной тирадой, но в следующую секунду он сдавленно охнул и схватился правой рукой за левое предплечье. – Убирайся! – сквозь зубы прошипел Снейп. – Немедленно! – крикнул он, когда увидел, что мальчик не тронулся с места.

Гарри испуганно попятился. Вид перекошенного болью лица учителя странным образом причинял боль и ему, но он прекрасно понимал, что сейчас мог нарваться только на грубость. Снейпа вызывал Волдеморт. Гарри здесь было не место. Выскочив из кабинета, он побежал по коридорам к гриффиндорской башне. Сердце отчаянно колотилось в его груди.

***