Земной Круг. Море Осколков

— Я хотел немного вас успокоить, раз уж я… возможно, не тот человек, которого вы сами бы выбрали. Хотел сказать, что собираюсь быть хорошим мужем. Полагаться на вас в вопросах монеты и ключа. Принести вам сыновей.

Скара сглотнула, услышав это, но слова были достойными, и Мать Кира ни за что не простила бы ее, если бы она не нашла достойного ответа.

— Не в меньшей степени я собираюсь быть вам хорошей женой. Полагаться на вас в вопросах плуга и меча. Принести вам дочерей.

Грубое лицо Горма изломилось в странной ухмылке.

— Надеюсь на это. — Он глянул на Друина, который во все глаза смотрел на него снизу. — Маленькие люди у твоих ног, которым можно дать будущее. Звучит неплохо.

Скара постаралась не выказывать сомнений. Постаралась победно, с готовностью улыбнуться.

— Мы вместе отыщем путь, рука об руку. — И протянула ему свою руку.

В его огромной покрытой шрамами лапе ее ладонь казалась маленькой и бледной. Словно ладонь ребенка. Но ее хватка была тверже. А его, казалось, дрожала.

— Не сомневаюсь, что из вас получится столь же прекрасный муж, сколь и прекрасный воин, — сказала она, накрыв его руку своей другой рукой, чтобы унять его дрожь.

— Вместе мы будем неодолимыми, как Мать Море и Отец Земля. — Он просветлел, попав на более знакомую почву. — И я начну с того, что принесу вам голову Верховного Короля в качестве свадебного подарка!

Скара поморщилась.

— Я бы предпочла мир.

— Мир наступает, когда убьешь всех своих врагов, моя королева. — Горм высвободил руку, снова поклонился и зашагал в сторону кораблей.

— Эта цепь на его шее должна была научить его, — пробормотала Лаитлин, — что враги никогда не переводятся.

Глава 46

Поле битвы министра

— Всегда кажется, что у тебя столько времени, — сказала Скифр, глядя на пламя. — Столько замечательных трофеев впереди, столько урожаев надо собрать. Запомни мои слова, голубок мой, прежде чем сможешь их понять: твое чудесное будущее уже стало ворохом старых баек, и впереди нет ничего, кроме праха.

Колл надул щеки. Отблеск огня на лице Скифр напомнил ему об отблеске на лице Рин и об их последней жалкой встрече. Мало кто мог выглядеть столь непохоже, как эти две женщины, но когда настроение грустное, все что угодно навевает грустные воспоминания.

— Выпейте чаю? — отважился предложить он, снимая котелок с огня, попытавшись, чтобы голос звучал бодро и потерпев в этом неудачу. — Может, от него все будет выглядеть не так мрачно…

— Хватай жизнь обеими руками! — резко бросила Скифр, отчего Колл подскочил и едва не опрокинул котелок себе на колени. — Радуйся тому, что у тебя есть. Власть, богатство, слава — все это призраки! Они как ветер, их не удержать. Нет никакого великого предназначения. Любой путь кончается у Последней Двери. Так что веселись в свете искр, которые один человек высекает из другого. — Она закуталась в свою накидку из тряпья. — Это единственный свет во тьме времени.

Колл вернул котелок обратно, чай выплеснулся и зашипел в пламени.

— Чайку выпейте, а? — И оставил Скифр наедине с ее тьмой, а свою вытащил на свет и отправился на склон холма, откуда уставился сверху вниз на Скекенхаус, резиденцию Верховного Короля.

Башня Министерства возвышалась в центре — идеальный эльфийский камень и эльфийское стекло, вздымающиеся высоко-высоко и срезанные наверху Разбиением Бога. Дальше шла короста стен, выстроенных людьми: башни, купола, крыши, покрывавшие рану, словно уродливый струп. Вокруг самых высоких башенок кружили точки. Голуби, должно быть. Как те, за которыми ухаживал Колл. Несут панические сообщения от министров отовсюду. Или орлы с последними отчаянными приказами Праматери Вексен.

Громадный новый храм Единого Бога припадал к земле в тени эльфийской башни. Чертовски уродливое здание после всех потраченных на него усилий, все еще покрытое лесами после десяти лет строительства, и половина стропил торчала, словно ребра давно сгнившего трупа. Верховный Король возводил его, чтобы показать, что и люди могут создавать великое. Все, что он доказал, — так это насколько жа́лки их усилия рядом с реликвиями эльфов.

Во все стороны от башни и храма тянулись крыши — лабиринт узких улочек между зданиями из камня, зданиями из дерева, зданиями из прутьев и шкур. Снаружи стояли знаменитые эльфийские стены. Мили эльфийских стен. Местами разрушенные — их поддерживали построенными людьми бастионы, и венчали построенные людьми зубчатые стены. Но все равно крепкие. Очень крепкие.

— Надо попасть внутрь, — рычала Колючка, и эльфийский браслет тускло светился красным, когда она злобно смотрела на город, как волк на курятник. Колл не удивился бы, если бы она начала еще и брызгать слюной, как волк — настолько она жаждала мести.

— Несомненно, — сказала Мать Скаер, прищурив глаза до привычных щелочек. — Как — вот в чем вопрос.

— У нас все еще есть эльфийское оружие. Надо разломать скорлупу Праматери Вексен и выковырять ее из обломков.

— Даже с эльфийским оружием понадобится время, чтобы преодолеть эти стены, — сказал Отец Ярви. — И кто знает, какие ловушки приготовит за это время Праматерь Вексен?