Земной Круг. Море Осколков

— Боги, — пробормотал он себе под нос, глядя, как те десять фигурок остановились на куче земли, чтобы дождаться неизбежного. — Я должен научиться храбрости.

— А еще лучше, — прошелестела Скифр, — избегать опасности.

Он глянул на старуху, которая сидела, скрестив ноги, откинув голову на холодный камень и натянув капюшон своей накидки из тряпья на лицо, так что ему был виден только рот, искривленный в легкой улыбке.

— Мы действительно сможем победить этих людей? — прошептал он, нервно теребя одну руку другой.

Скифр выпростала свои длинные руки и встала, отбросив капюшон.

— Всех этих? Ха! — Она тщательно поковыряла в носу длинным пальцем, а потом ловко бросила результаты в сторону людей Верховного Короля. — Мне почти хочется, чтобы их было больше. — Она протянула руку, и Колл очень осторожно, словно боясь, что может взорваться пламенем — так на самом деле и было — передал ей первый цилиндр. — Никакая толпа людей не выстоит против мощи эльфов. — Скифр коснулась цилиндром головы, а потом засунула его в полую эльфийскую реликвию, с щелчком поставив на место, повернула с шумным лязгом, и буквы, написанные на нем, размылись. — Ты увидишь.

— Хочу ли я видеть?

— Все увидят, хотят они или нет. — И Скифр поставила одну ногу на стену, а локоть — на колено так, что эльфийская реликвия указывала в серое небо. Высоко над ними медленно кружили птицы. Возможно, они чувствовали, что скоро им подадут еду. — Будь счастлив, мальчик, если знаешь как. — Скифр глубоко вдохнула через нос и с улыбкой выдохнула. — Знаки благоприятные.

И начала тихо и низко напевать на языке эльфов.

Теперь Скара видела их, и ее сердце забилось еще быстрее. Группа воинов, тоже двигавшихся стрелой в их сторону по открытой местности. Время медленно ползло. Ее так и подмывало бежать или сражаться, кричать или делать хоть что-нибудь, только не стоять спокойно и не ждать.

Это были не обычные воины. Блестящие кольца-деньги на руках и на пальцах демонстрировали миру их славу. Об их победах кричало золото на рукоятях мечей, янтарь на кромках щитов и гравировки на высоких шлемах.

— Симпатичные ублюдки, — прорычал Рэйт сквозь сжатые губы.

— На них больше драгоценностей, чем на королевской свадьбе, — проворчал Синий Дженнер.

Все они улыбались. Как улыбались, когда убили тех, кого Скара любила. Как улыбались, когда сжигали замок, город, страну, в которой она выросла. И Скара почувствовала, что ее желудок болезненно сжался, а под тяжелой кольчугой защипал пот.

— Сколько их? — услышала она бормотание Горма.

— Я насчитал двадцать пять, — сказал Ральф. — И министр.

— Мать Эдвин, — прорычала Скаер. — Девочка на побегушках Праматери Вексен. — Где-то позади них Скара слышала тихое пение.

— Двадцать или двадцать тысяч, — Отец Ярви сжал свой эльфийский посох, — конец будет один.

Скара раздумывала, каким будет этот конец, глядя, как Светлый Иллинг легкой походкой идет во главе своих Спутников.

Не считая свежей раны, оставленной Утилом, это было то же лицо, которое она видела, когда умер ее дед. Та же вежливая улыбка, которой он улыбался, когда срубил голову Матери Кире. Те же мертвые глаза, которые смотрели на Скару в темноте Леса. Она почувствовала, как съеденное поднимается кверху, и сжала кулаки, сжала зубы, сжала задницу, когда Иллинг важно подошел и остановился в нескольких шагах от Отца Ярви.

— Как жаль, — сказал он. — Я собирался зайти за вами внутрь.

— Мы избавили вас от трудностей, — бросила Скара.

— Какие трудности, королева Скара. — Она почувствовала, что ее дыхание перехватило, когда она встретилась взглядом с Иллингом, и он озадаченно нахмурился. — Погодите-ка… мы раньше не встречались? — Он по-детски подпрыгнул от восторга. — Я вас знаю! Рабыня в зале короля Финна! — От удовольствия он хлопнул себя по бедру. — Той ночью вы определенно меня перехитрили!

— И перехитрю снова, — сказала она.

— Боюсь, это время прошло. — Взгляд Иллинга скользнул дальше. — Ломатель Мечей, ты пришел сразиться со мной, как Утил?

Горм покачал головой, глядя на Спутников Иллинга, расслабленно державших руки на рукоятях мечей, черенках топоров, древках копий, и исполненных уверенной угрозы.

— Боюсь, это время тоже прошло, — сказал он.

— Как жаль. Я надеялся послать Смерти еще одного знаменитого воина, добавить твою песнь к своей, тем самым возвеличив ее. — Иллинг покосился через плечо на Мать Солнце и выдохнул облачко пара. — Быть может, Колючка Бату выйдет теперь из тени. Знаете, она убила мою любимую лошадь. — Он поднял бровь, посмотрев на человека рядом. Высокого человека с рогом на поясе. — Как грубо с ее стороны, а, Воренхольд?

Белые зубы Воренхольда сверкнули в бороде.

— Такая уж у нее репутация.

— Воины. — Светлый Иллинг надул гладкие щеки. — Одержимы славой. А вы, должно быть, Отец Ярви.

— Это он. — Губы Эдвин в фиолетовых пятнах презрительно скривились. — И я удивлена видеть вас здесь. Была уверена, что вы уползете прочь, как только начнется битва.

Министр Гетланда пожал плечами.

— Я приполз обратно. — Кровь стучала в голове Скары. Мать Скаер пошевелила плечами, что-то сдвинулось под ее плащом.