Земной Круг. Море Осколков

— Его рука дружбы была слишком тяжела для нас, — сказал Ярви. — Эти два года с тех пор, как мы ее стряхнули, нам дышалось намного легче. Два года, и Верховный Король не завоевывал городов, не побеждал в сражениях…

— А в каких битвах сражались Утил и Горм? Если не считать тех, что они ежедневно проводят между собой? — Эдвин сплюнула сок уголком рта, и Колл беспокойно потеребил распустившуюся нитку на рукаве. Тут она попала в точку. — Вам везло, Отец Ярви, поскольку взор Верховного Короля был направлен на Нижеземье. На восстание, к которому, как я слышала, вы приложили руку.

Ярви невинно моргнул.

— Как я могу поднять народ на восстание, находясь за сотни миль оттуда? Разве я волшебник?

— Некоторые так говорят, но сейчас уже ни магия, ни удача, ни хитроумие ничего не изменят. Восстание подавлено. Светлый Иллинг сразился в поединках с тремя сыновьями Хокона и сразил их одного за другим. В мастерстве владением мечом ему нет равных.

Отец Ярви уставился на единственный ноготь своей иссохшей руки, словно хотел проверить, насколько хорошо тот выглядит.

— Король Утил, возможно, не согласился бы. Он победил бы всех троих братьев за раз.

Мать Эдвин проигнорировала его хвастовство.

— Светлый Иллинг — человек нового типа, с новыми подходами. Он разит клятвопреступников мечом, а его Спутники сжигают их замки вместе с семьями.

— Сжигают семьи. — Колл сглотнул. — Вот это прогресс.

— Возможно, вы не слышали, что сделал Светлый Иллинг потом?

— Я слышал, он отличный танцор, — сказал Колл. — Станцевал?

— О да. Через пролив в Йельтофт, где нанес визит вероломному королю Финну.

Все замолчали, и только ветер шелестел листьями, заставляя приношения поскрипывать, отчего у Колла по спине побежали мурашки. Жующая Мать Эдвин тихо причмокнула, улыбнувшись.

— Ага. Об этом ваш шут остроту придумать не может. Йельтофт в руинах, замок короля Финна в золе, а его воины рассеяны по ветру.

Ярви слегка нахмурился.

— А сам король?

— По другую сторону Последней Двери, вместе со своим министром. Их смерть стала неизбежной в тот миг, как вы заманили их в свой маленький союз обреченных.

— На поле битвы, — пробормотал Отец Ярви, — нет правил. В самом деле, новые подходы.

— Светлый Иллинг уже предает огню Тровенланд, готовя путь для армии Верховного Короля. В этой армии воинов больше, чем песчинок на берегу. Величайшая армия с тех пор, как эльфы пошли войной на Бога. К середине лета они будут у ворот Торлби.

— Будущее — это земля, покрытая туманом, Мать Эдвин. Оно еще может всех нас удивить.

— Не надо быть пророком, чтобы увидеть, что грядет. — Она вытащила и развернула свиток, бумага была густо исчерчена рунами. — Праматерь Вексен наречет вас с королевой Лаитлин колдунами и предателями. Министерство объявит эти ее бумажные деньги эльфийской магией, а тех, кто их использует, — изгоями вне закона.

Колл вздрогнул, услышав хруст ветки в кустах.

— Вас сотрут с лица земли, а так же Утила и Горма и всех, кто стоит за них.

В этот миг появились люди. Из Ютмарка, судя по их квадратным пряжкам и длинным щитам. Колл насчитал шестерых, услышал по меньшей мере двоих позади и заставил себя не обернуться.

— Обнаженные мечи? — спросил Отец Ярви. — На священной земле Отца Мира?

— Мы молимся Единому Богу, — прорычал их капитан — воин с украшенным золотом шлемом. — Для нас это просто грязь.

Держа вспотевшую руку на рукояти спрятанного ножа, Колл посмотрел на суровые лица и на суровые клинки, направленные на него.

— Довольно неприятная ситуация, — пропищал он.

Мать Эдвин уронила свиток.

— Но даже сейчас, даже после всех ваших интриг и предательств, Праматерь Вексен готова предложить мир. — Пестрая тень упала на ее лицо, когда она подняла глаза к небесам. — Единый Бог поистине всепрощающий.

Отец Ярви фыркнул. Колл не мог поверить, насколько бесстрашным тот казался.

— Полагаю, у всепрощения есть цена?

— Статуи Высоких Богов будут разрушены, и по всему Расшатанному морю станут поклоняться Единому Богу, — сказала Эдвин. — Всякий ванстер и гетландец будет ежегодно платить десятину Министерству. Король Утил и король Горм сложат мечи к ногам Верховного Короля в Скекенхаусе, умоляя о прощении, и принесут новые клятвы.

— Старые долго не продержались.

— Поэтому вы, Мать Скаер и юный принц Друин останутся в качестве заложников.

— Хм-м-м-м-м-м-м. — Отец Ярви поднял скрюченный палец и побарабанил им по подбородку. — Прекрасное предложение, но летом в Скекенхаусе довольно душно.

Мимо лица Колла вжикнула стрела, так близко, что он почувствовал ветер от нее на щеке. Она тихо попала предводителю воинов в плечо, прямо над кромкой щита.

Из леса полетели еще стрелы. Закричал мужчина. Другой вцепился в стрелу, попавшую в лицо. Колл прыгнул к Отцу Ярви и утащил его за толстый ствол священного дерева. Он быстро глянул на воина, который бежал к ним с высоко поднятым мечом. Тогда вперед вышел громадный как дом Досдувой, взмахом огромного топора сбил человека с ног, и тот покатился прочь в облаке сухих листьев.