Землю - кентаврам! (СИ)

Против ожидания, Настуриарий внимательно выслушал меня, вставив лишь пару замечаний по поводу бестолковости архивариусов и неопытности администратора, а под конец заявил:

- Эх, Иван, одна правда в архиве, отрежь мои копыта да оторви хвост! Ни слова не приврал ваш архивариус, это ж я ему все рассказал. Хорошо, что я повстречался на твоем пути.

Заявление меня поразило. Информацию для кадастрового архива собирают в органах управления и в нотариальных конторах, если ранее архив никогда не создавался.

- Он и собирал! - заверил меня Настуриарий. - Ваш архивариус полгода таскался по столице да по району, по району да по столице. На редкость упорный малый был. Вот тогда он и тронулся потихоньку. Когда архив к нам перебросили - а чего перебросили? больно нужен он им там был, полоумный в столице! - он уже тогда по-своему на мир смотрел, так сказать. А как застрял здесь с архивом - и вовсе поехала крыша. Тогда я пришел к нему и все по полочкам разложил: кто, где, почему. Я же всю географию да историю здешнюю...

- А кто такой "третий сын генерала"? - сам не ожидая, брякнул я.

- Известно, кто! За Синей скалой, и зовут его ..., - старик назвал имя, - а получил он все добро в дар от своего бати-главаря, который всю нашу интеллигенцию и укокошил в то смутное время.

- А отец добро от кого получил?

- Да не получал он ничегошеньки. Понравилась ему ферма, он и грохнул того бедолагу, что построил там усадьбу и овощи выращивал. Провозгласил ее собственностью народного ополчения - чушь какая, один сброд там был! - а как прижали, десять лет там от властей прятался, подполье организовывал, пока армейцы не выследили, так он совсем из наших краев подался, а усадебку типа сыну подарил. И документы у сына есть, у батьки денег было в достатке, чтоб нотариуса купить. Только бумажкой той можно известное дело подтереть, потому как нотариуса того давно судили за мошенничество, в тюряге теперь номерки бандюкам ваяет. А усадебкой власти не интересовались, так она и осталась сынку.

- А бедолагу того он тоже заставил документы на себя переоформить?

- Там все проще простого было: обвинили в предательстве и расстреляли без всяких бумаг, даже некролога не написали.

- А рядом с пищеблоком есть плантация, там тоже непонятно как...

- Все понятно! Один пьянчуга получил в наследство от матери, заложил местному воротиле, деньги пропил, а сам повесился в третьем блоке переработки, по вине совести, помнишь, я рассказывал, что привидений народ боится. В прошлый сезон это было, а документы в порядке, у воротилы спрашивать надо, он их схоронил, потому как сам полуграмотный, бумагу не понимает, а делами жена его ворочает, совсем под копыто загнала...

Передо мной сидел полный местный архив в живом воплощении. Оставалось только выудить все, что нужно для работы, да проверить факты и найти по наводке старичка документальный материал.

День третий. Кадастр а-ля Кентаврихора

Утром Настуриарий ждал меня у архива.

- Администратор не подходил? - спросил я.

- Был, но узнал про вчерашнюю нашу беседу и уехал. Сказал, что как раз хотел посоветовать меня в помощники. Врет же, как пить дать, у него заготовка кормов перед сезоном дождей горит, и дома сейчас не поймаешь, ему только предлог подавай, чтоб смыться.

- Нехорошо. Ладно, обойдемся пока без него.

Работа закипела. Молодчики Лостеданата резво таскали мне дела, Настуриарий детально описывал историю объекта, я выбирал то, что конкретно укладывалось в рамки Кодекса недвижимости, и вносил стилусом записи в технические дела. На всякий случай я дублировал записи в отдельный файл в своем стереолисте, так как особого доверия к бумажным носителям я не питаю, а в кентавридском архиве это была даже не резистентная сверхстойкая бумага15, а самая обычная натуральная целлюлоза. Тут же разложенные стереокарты с пометками администратора и свежими результатами работы дроидов позволяли привязать материал к местности. Мало-помалу начала вырисовываться общая картина, хотя белых пятен оставалось еще предостаточно. Поначалу я опасался, что Настуриарию быстро надоест непрерывное изложение похожих одна на другую историй, но напрасно - это был его конек, старик был счастлив, что нашел такого покорного слушателя. По его рассказам можно было писать летопись чуть ли не всего народа кентавридов; его осведомленность распространялась от столицы до самых до окраин, но я старательно, хоть и не без труда, удерживал полет его мысли в рамках нашего района, который в данный момент интересовал меня больше всего. Поползновения в таком духе, как "позже он переехал в другую область, и вот там начал..." или "а началось все в столице, три поколения назад, когда предок их был министром...", пресекались тут же и приземлялись поблизости от города за стенами архива. В таких случаях поначалу вошедший в раж Настуриарий таращил на меня глаза, всем видом показывая, что я упускаю самую занимательную часть повествования, но вскоре привык и без видимых усилий переносился с уровня высокой политики и международных отношений до местной обозримой обстановки.