Земля случайных чисел

Я знала, что прежняя Катька – если ей не поверить – может специально убить себя, чтобы мы поняли, что зря, ох зря, мы выкатили ей этот неподъемный, предательский мысленный вотум (она читала подобные вещи по интонации, по взгляду, и паническая мнительность в ней сочеталась с болезненной, безошибочной и безжалостной, как нож, интуицией). Более того, если она особенно упрется, то запросто убьет себя в 2011-м году, она такая.

– Мне не нужно, чтобы другие, – ответила Катька. – Мне нужно, чтобы ты взяла меня на работу, неужели не понятно? Почему вы все такие? Какие-то, сука, беспамятные, ну.

– Катенька, – сказала я. – Я очень плохо помню все наше совместное прошлое, и мне от этого так же больно, как и остальным ребятам, поверь. Наверное, мы стали уже взрослые, старые, разочаровали тебя, ты нас явно не такими представляла. Но давай ты и правда сделаешь документы и мы подумаем, как тебе помочь. И вот, например, хоть я плохо помню – но ты когда-то нам рассказывала про Авдотью – я запомнила именно благодаря имени, редкое имя же – которая работала в паспортном столе и могла подделать из мертвого паспорта любой живой паспорт. Помнишь? Это было тогда, когда у тебя нашлась сестра-близнец в Канаде, а потом оказалось, что просто паспортная ошибка, но потом все же выяснилось, что не ошибка. Авдотья, помнишь?

Катька расплакалась. Видимо, это была последняя капля.

– Как так, как же так! Вы все оказались вообще не такими! – всхлипывала она, закрывая свое пергаментное, желтоватое лицо сведенными кулачками. – Как мне вообще выбраться из этого теперь?

– Катенька, – начала я фразу, которую даже не думала заканчивать.

– Я не вру, понимаешь? Все так и есть, – бормотала она. – Я просто не знаю уже, что говорить, и подумала, что, может быть, надо сказать вам, как есть, и тогда сработает. Я умерла в 2011-м, очень нехорошо умерла, и там выяснилось, что ничего не отработано, вообще все плохо, очень много работы осталось, все нужно отработать, я отрабатываю, но не выходит все равно, ты не понимаешь даже, как это тяжело, ты не была в этой ситуации. Если не отработаю – все. А чтобы отработать, обязательно надо на кого-то из вас отработать, понимаешь? Неужели не понимаешь? Иначе всё. Всё, Олька! Вот вообще – всё! Мне еще повезло, что можно отработать, другие в моей ситуации сразу – всё – а мне разрешили, разрешили попробовать! Потому что вы – вот вы! Понимаешь – вы все! Потому что ни у кого такого не было, а у меня вот были – вы! И мне говорят: ну попробуй, может быть, они помогут, раз они у тебя есть. И теперь вы мне такие – ах, приходи потом, поищем что-нибудь! Вы вообще понимаете?

– Катенька, – снова начала я ту же фразу, но поняла, что никогда ее не закончу. – То есть нет, Катя, зайчик. Я тебе верю, это раз. Два – нам всем ужасно стыдно и страшно, что мы не можем тебе помочь. Просто понимаешь – мы все работаем в таких компаниях – ну, серьезных – то есть нет, не то. К нам очень сложно устроиться с улицы. Может, попробуй других друзей? Помнишь, у тебя еще была какая-то другая компания? Мы, твои дурацкие однокурсники, из-за своей дурацкий взрослости оказались какие-то не те друзья, Катя. Мы плохие друзья, понимаешь? И теперь мы видим это так отчетливо, что, возможно, как минимум из чувства ужаса и стыда ничем не можем тебе помочь – наверное, чтобы вечно помнить о том, как чудовищно мы с тобой поступаем. Но, черт возьми, были же другие друзья, Катя! Ты же рассказывала нам про них постоянно! Неужели ты у них ничего не спрашивала, не интересовалась? Давай подумаем вместе. Я даже помню некоторых из них, хотя многое позабывала. А этих помню. И неудивительно. Аделина. Артемий. Авдотья. Отличная фантазия, правда?

– Ну, – мрачно сказала Катька. – Давай дальше. Давай. Может быть, сообразишь кое-что.

– Еще был какой-то Амфибрахий, но ты его точно придумала, мне кажется.

– Угу, придумала. Еще Апраксия, – напомнила Катька. – А также тетка Алевтина. И одноклассники Афанасий и Аввакум. Ну?

Я молчала.

– Еще? Авессалом? Или хватит? – сквозь слезы закричала Катька. – Эта компания не подходит! Одноклассников я отрабатываю иначе! Они мне рекомендации пишут. Нужны рекомендации от той компании, предыдущей. А вы – именно вы! – должны меня взять на работу! Ты, Олька. Ленка. Сашка. Юлька. Вадик. Понимаешь?

И тут я поняла, что вообще ничего не понимаю.