Земля и Черепаха

Дяде Васе показалось, что то, что до сих пор составляло его единое и уникальное «я» начало быстро выливаться из его правого уха куда-то наружу. Такое впечатление, что какой-то садист проковырял ему барабанную перепонку толстым сверлом, добравшимся до мозга, и тот, почуяв свободу, начал выбираться из тесной тюрьмы черепной коробки, в которой был заключён больше тридцати лет.

Впрочем, ощущение разума, покидающего тело, не было болезненным. Скорее даже наоборот – интересным. В конце концов, Косых ещё ни разу такого не испытывал и, будучи поклонником коллекционирования всяческих новых ощущений, с интересом наблюдал за процессом.

Момент покидания тела он пропустил. Возможно, из-за невнимательности, возможно, из-за того, что он растянулся на неопределённое время. Просто с какого-то момента он с интересом мог наблюдать висящее в пустоте Запределья мужское тело в футболке и спортивных штанах. Почти как в зеркале, только вот не было того, кто проецировал в зеркало изначальное отражение.

Он попытался проанализировать себя, с некоторым удовольствием отметив, что мысли уже не путаются и текут с той же скоростью, что и раньше, когда он находился в теле. Попытался проникнуть в висящее перед ним тело, но с тем же успехом он мог бы сделать это и дома всё перед тем же зеркалом, пытаясь проникнуть в мысли собственного отражения. Короче, ничего не вышло.

«Так, а где же я тогда сейчас?» – задумался он.

«Везде! – последовал чёткий и ничего не объясняющий ответ. И уже чуть конкретнее: – Не мешай, а то действительно получишь тело с сознанием амёбы. Лучше к Запределью привыкай, поброди где-нибудь. Только недалеко, чтоб тебя потом найти можно было».

«Ну и ладно, – подумал он. – Поброди, говоришь? Интересно, где это мне бродить? Ничего ж вокруг не видно…»

Видимо, в ответ на вопрос «Где?» перед его взором тут же вырос небольшой список.

Косых заинтересованно всмотрелся в него.

Терминал

Внутренние устройства

Внутренняя эмуляция Запределья

Внешний обзор

Внешнее Запределье

Выход

Самоуничтожение

Последняя строчка стояла отдельно от других, мерцая опасным ярко-алым цветом.

«Нет уж, туда я точно не полезу! – подумал Косых. – Ладно, начнём с простейшего. Что там у нас снаружи?»

Посреди внутреннего Запределья развернулось окошко приблизительно с квадратный метр. Косых приблизился к нему и осторожно заглянул внутрь.

Снаружи было всё то же самое дымчатое пространство непонятного объёма. Разве что слегка потемнее предыдущего. Ни единого обьекта или хотя бы чего-то напоминающего об их существовании.

«Скучен межзвёздный Запредел, – мысленно вздохнул Косых. – Хотя, с другой стороны, это и правильно. Летим себе спокойно, никого не трогаем. Любой встречный объект наверняка является угрозой или, по крайней мере, поводом для беспокойства. То есть опять убегать, отстреливаться и прочее… Отстреливаться? А как же я? Я ж вроде канонир на ставке, и тут вдруг не дай бог враги, а я здесь прохлаждаюсь в жалком состоянии без тела и вообще непонятно где! Нет уж, рано мне в такую глушь забредать – маленький я ещё! – самокритично подумал он. – Обратно хочу».

Окно послушно закрылось, вернув дядю Васю в уже привычную светлую дымку.

Здесь, по крайней мере, был хоть один объект, на котором мог остановиться его взгляд – собственное тело, лишённое всех признаков разума. Несмотря на этот недостаток, вело оно себя достаточно культурно. Не дёргалось, не выказывало никаких странных желаний, да и какие, собственно, желания могут быть у пустой оболочки? Всё равно что у ненадутого воздушного шарика.

«Интересно, что нам терминал местный предложит?» – поинтересовался дядя Вася, сконцентрировавшись на первой строке списка.

Терминал услужливо выдал уходящее на немыслимую глубину вниз узкое окно с кучей самых разнообразных названий. Причём почти все были совершенно непонятными. Начиная с самого первого – «ААА-А».

Косых, недолго думая, попытался проникнуть в него.

«Ассоциация альтернативных абортов – Артемизия» – тут же выдал расшифровку терминал.

«Не хочу!» – отклонил предложение входа Косых, возвращаясь в изначальный список.

И пополз вниз, пытаясь отыскать хоть что-то более осмысленное.

Пропустив более понятных «Астронавигаторов», «Бандитов», «Богов», «Знаменитых пьяниц» и прочих «Разложенцев», он наконец добрался до «Сексуальности». Утомившись просматривать весь каталог, он решительно забрался в этот.

Внутри оказалась масса подкаталогов.

Махнув на всё рукой, он стал раскрывать их один за другим. – «Альтернативная сексуальность», «Анально-анальный секс», «Антагонизм альгерминцев»…

В последнем каталоге оказались просматриваемые объекты.

«Ну наконец-то! – с облегчением вздохнул Косых, включая просмотр. – Хоть что-то можно увидеть!»

Увидел он, впрочем, немного.

Едва только перед ним развернулась объёмная картинка, изображающая четырёх рогатых страусов, исполнявших какой-то странный танец, как изображение начало таять, а в голове или том, что в данный момент её заменяло, Косых почувствовал знакомое вращение мыслей, сплетавшихся в плотную спираль наподобие хобота смерча.