Он не ответил. Может, обиделся. Хотя, мне-то показалось, я ему польстила. А вот главпол очень обиделся – за това антипреза – и счёл нужным дать мне резкую отповедь о вопиющем неуважении к всенародно избранным уважаемым товам. Просто потому что мне не по статусу даже одобрительно комментировать имя самого антипреза. И мы в очередной раз поцапались. С большим, правда, перерывом вышел этот очередной раз. Ещё бы, ведь после окончания школы мы вообще не виделись.
Когда мне надоело слушать его занудные поучения, я сказала им «пока!» и ушла из отеля.
Выйдя на улицу, долго потом наблюдала за его холлом из тонированного окна припаркованного мобиля. Никого похожего на полов там не появилось. Да и вообще почти никого не было. Не очень посещаемый отель. Так что никто и портье ни о чём не расспрашивал. Разве что по фону. Но он, во всяком случае, пока говорил по фону, ни разу на переговорный пункт в углу холла не оглянулся. Похоже, в этом они не врали. Звонок не отслеживали, или, по крайней мере, не стали ловить звонившую. Выходит, действительно хотят во что бы то ни стало сохранить возможность переговоров со мной? Часа через два мне надоело пялиться на портье, и я уехала.
* * *** * *
На следующий день оповещатель сообщил, что на том же информационном портале опять висит объявление для «меня» – Ханы Хаииро. Я открыла – «то же лицо» просит продолжения разговора.
На этот раз я осмелела, или мне надоело в прошлый раз бессмысленно следить за бездельничающим портье. А может, интуиция сработала: могли ведь они тогда туда не прийти, а в этот раз заранее засаду именно в этом отеле организовать! Пошла в парк и позвонила с дешёвого фона. У меня таких несколько штук в запасе, тоже на случай анонимных переговоров. Купленных анонимно. У нас же, всё-таки, анархо антигосударство, а не полейское государство, где при покупке фона нужно предъявлять удостоверение личности! Но, конечно, звонила опять через сеть, а в сети, не поленившись, через анонимайзер. На всякий случай. Бешеной собаке семь вёрст не крюк, если я правильно понимаю эту древнюю фразу.
– Прошу прощения, мы не договорили из-за несдержанности това антимина, – сказал «Лю Пин»-Лю Пин. – Я не успел его вовремя остановить. Остановил даже почти вовремя, но у тебя терпение кончилось чуть-чуть раньше. Не могу тебя за это осуждать. Он редкий зануда. Увы, общее мнение, обработанное всепланетным компом, решило, что именно такой человек, как глава антиполии, хорошо себя проявит на новой должности антимина антиполии.
– А зачем её вообще создали, эту должность, не скажешь? – поинтересовалась я. По моим расчётам, времени у меня было достаточно, а мне хотелось как-то определить, действительно ли я говорю с товам антипрезом всего Антигосударства.
– Почему бы и нет, – внезапно захихикал он, – раз у нас доверительный разговор. Так вот, это всё из-за тебя.
– Из-за меня?!
– Ну да. Не кто иной, как ты, испортила нам буквально всю картину благополучного строительства счастливого анархо обща…
Очень интересная эта оговорка у него, «нам», – заметила я себе мысленно. – Не кому-нибудь, значит, испортила, а именно вот им. Поскольку вряд ли он понимает, что картинка в его голове сильно отличается от реальности, этого вообще никто обычно не понимает, все считают своё мнение объективным, а не классово обусловленным, то это «нам испортила» означает, что я испортила ту картинку, как он выразился, «благополучного строительства счастливого анархо обща», которую они формируют для людей обща. От которых при этом себя они решительно отделяют вот этим самым «нам»! Ну просто правящий класс во всей красе своего классового эгоизма!