Зефир

Гайя начала рассказывать. У нее была прекрасная память на едкие фразочки, брошенные критично настроенными сотрудниками в курилке, кафетерии или туалете. Илия хранил на лице каменное выражение, надеясь, что у него получается скрывать тот унизительный факт, что ему неприятно и больно. С одной стороны, неудивительно, что, заметив признаки эмоционального разброда, коллеги начали судачить о нем. С другой стороны, его поразило, как много они подмечают. Как если бы его кабинет был прозрачным аквариумом, где он съезжал весь день с катушек всем на обозрение.

Рассказывая, Гайя в какой-то момент обошла стол и теперь стояла справа от Илии, прислонившись задом к столешнице и соблазнительно подогнув одну ногу. Вблизи он уловил терпко-сладкий аромат ее духов. Илия не мог решить, нравится ему этот запах или нет, но он определенно делал близость Гайи более ощутимой. В какой-то момент ее колено соприкоснулось с его коленом, и тогда он начал слышать ее речь с перебоями.

– Некоторые считают, что вас сместят. Я так не думаю. Если уж сам правитель…

В следующий момент она вспрыгнула ему на колени, притиснула его к себе и впилась в его губы поцелуем. Это было настолько внезапно и никак не обозначено предшествующим ходом разговора, что Илия растерянно приобнял ее, не делая попытки отстраниться. Впрочем, не предпринял он попытки отстраниться и после того, как первый шок прошел. Ее губы были чуть сладковатые от помады, ощущать вес женского тела на себе было приятно. Происходящее представляло собой умопомрачительный контраст с его бесплотной жизнью в предшествующие месяцы, когда единственное, что могло сойти за эротику – Деметриус, расхаживающий в нижнем белье (зрелище, без которого Илия предпочел бы обойтись). К тому же напряжение в паху приятно напомнило, что он еще не стал импотентом, даже если уже давно подозревал, что стал.

Когда поцелуй затянулся минуты на три долее, чем это было пристойно с женатым начальником, под чьим руководством работаешь всего два дня, Гайя неохотно оторвалась от него.

– Простите, – слезая с его коленей, она была само смущение. Красная помада размазалась вокруг ее рта, как будто она насосалась крови. – Не знаю, что на меня нашло. У вас был такой печальный вид… Если бы только они знали, как тяжело вы работаете над этим делом…

– Ладно, – мягко прервал Илия. – Уже поздно. Нам пора по домам.

Он поднялся, смущенный из-за заметной эрекции, и направился к выходу, стремясь поскорее сбежать от Гайи. Наклонился над раковиной в углу, яростно оттер помаду с лица. И, уже схватившись за дверную ручку, заметил: на кресле в противоположном углу лежала толстая стопка бумаг, которой раньше там не было. Приблизившись, он взглянул на верхний лист. «16:56 – 17:23 грз», извещала пометка в правом верхнем углу. Гроза. Вот уж точно. Он прямо ощутил, как его прошила молния.

– Дакатайя заходила сюда?

– Я не видела.

– Странно. С вашей позиции был прекрасный обзор на дверь в приемную.

– Возможно, это произошло во время нашего поцелуя, – Гайя смущенно порылась в сумочке, нашла зеркальце и раскрыла его.

– У Лизы есть салфетки. В верхнем ящике, – сухо проинформировал Илия.

Он вышел из здания, дошел до остановки и сел в автобус, направляющийся в сторону дома, где он жил раньше. Возбуждение остыло, оставив холод и беспокойство. Видела ли Дакатайя? Судя по вчерашнему разговору, она не была его сторонницей или хотя бы сочувствующей. И она знала Лизу. Не то чтобы они были закадычные подружки, но, кажется, вполне себе приятельницы. Ему впервые пришло в голову, что враждебность Дакатайи, которую он испытал на себе вчера, могла объясняться именно этим. И, возможно, враждебность всех прочих в СЛ… симпатии наблюдающих его конфликт с женой оказались не на его стороне. Ха. Если бы они только знали, что она сделала! Хотя… они наверняка бы решили, что он раздул драму из ничего, и получили бы лишний повод его критиковать.

Ему отчетливо представилось, как Дакатайя, едва выскочив из приемной, набирает номер и выкладывает Лизе все, чему стала свидетельницей. Хотя все же не факт, что она попала именно на тот момент. Или что у нее есть номер Лизы. Или что она вообще решит позвонить. Хотя решит, наверное. Илия вздрогнул, когда по его шее прокатилась капля холодного пота.

Затем его мысли переключились на Гайю. Интересно, как так получилось, что на место Лизы прислали именно Гайю? Она же ни черта не разбирается в обязанностях секретаря. Он мог бы порасспрашивать в отделе кадров о причине такого решения, но, во-первых, едва ли стоило придавать значение тому, что похоже на очередной приступ его паранойи, а во-вторых, его любопытство могло поднять волну очередных обсуждений.

А все же, узнает ли Лиза? Ладно, он поймет по ее реакции при встрече.