Завтра ты умрешь

– Я тебя увольняю!

– Вот как? – Она не знала, огорчаться ей или радоваться – это утро было таким странным, хотя и в самом деле чудесным. – И я стану богатой домохозяйкой? И буду проводить все время в салонах красоты, фитнес-клубах и бутиках?

– Можешь проводить его как угодно, главное – останься со мной. – Банницкий обернулся и увидел осторожно входящую с подносом горничную. – Дорогая, что же это?! Вам позвонили насчет завтрака полчаса назад!

– Я тут ничего еще не знаю, – плаксиво начала та, но Марина ее остановила:

– И не узнаете! Поставьте поднос и считайте себя уволенной. Кошмар – я бы уже десять раз сварила кофе и пару яиц всмятку!

– Так и варили бы сами! – огрызнулась горничная, разом погасив холуйскую улыбку. – Я и не в таких домах служила, и ничего, все были довольны!

– Вот и видно, что в не в таких! – бросила Марина, все больше входя в роль хозяйки. – Свободны!

Горничная с грохотом швырнула поднос на стол и удалилась в такой ярости, что даже забыла о своей фирменной походке. Банницкий, с интересом наблюдавший сцену, похлопал в ладоши:

– Браво! Только когда ты найдешь другую?

– Немедленно этим займусь. – Марина подала ему чашку кофе, добавила сливок, попробовала – не горячо ли, и поморщилась: – Горечь какая! Знаешь, я побегу, сварю заново. Пять минут!

– Родная, у меня нет пяти минут, – Банницкий поднялся из-за стола и обнял женщину: – Опоздал страшно. Ничего, выпью на работе. Займись детьми, ладно? Как освобожусь, позвоню.

И уже в дверях, обернувшись, с улыбкой добавил:

– Ты, кажется, боялась, что будешь тут лишней?

Что безделье ей в этом доме не грозит, Марина поняла очень скоро. Завтрак был несъедобен – яйца оказались совсем сырыми, салат утопал в масле, от горького кофе сводило скулы, а поданные к нему сливки явно провели ночь не в холодильнике, а на столе. Горничная, к счастью, уже покинула кухню, и Марина успела все приготовить заново к приходу девочек. За стол уселись втроем. Дети восприняли ее присутствие как нечто само собой разумеющееся, что очень порадовало Марину. Еще больше она обрадовалась, убедившись, что девочки не собираются больше плакать и задавать щекотливые вопросы. Если они и не забыли о вчерашних откровениях, то, во всяком случае, сумели их пережить.

– Что будем делать? – спросила Алина, первой расправившись с нехитрым завтраком. – Куда поедем?

– Поедем? – озадачилась женщина. – А куда вы обычно ездите?

Девчонки мгновенно переглянулись, и Марина тут же постучала ложкой по столу:

– Не вздумайте морочить мне голову! Вот позвоню вашему отцу и спрошу, какой у вас был распорядок дня!

– А он не в курсе, – безмятежно пояснила Ульяна, слизывая джем с гренка. – Тебя Надя обещала свозить нас в Москву. Мы города совсем не помним.

– Я помню цирк, – вдруг заявила Алина, и женщина вздрогнула. Ей подумалось, что девочка вполне может иметь в виду тот самый вечер, когда с ее матерью случилось несчастье. Марине стало так жутко, будто в комнате появился призрак.

– Хорошая идея, – неуверенно сказала она. – Нужно узнать, что там идет, и съездить. Я сама никогда в московском цирке не была.

– А вы теперь и школу для нас ищете? – явно не без задней мысли поинтересовалась Алина.

– На данный момент я ничего не ищу. – Марина ощутила себя в западне. Все проблемы этой осиротевшей семьи свалились на нее разом, словно только и ждали ее появления. – А в чем дело?

– Я хотела попросить, чтобы вы не очень торопились. – Алина посмотрела на нее такими деланно-наивными глазами, что женщине захотелось смеяться. – Это тете Наде было невтерпеж, она хотела опять нас куда-нибудь запереть. Она и папу уговорила, зато теперь он может передумать!

– Мы хотим жить с ним, – с надеждой добавила Ульяна. – Если вы это устроите, мы вас не станем доставать! Вы будете делать все, что хотите, и мы – что хотим. Идет?

Женщина встала и, подойдя к детям, потрепала их светлые макушки:

– Это очень серьезное деловое предложение. Я должна его обдумать. А пока…

– Там какая-то женщина приехала, – мрачно бросила просунувшаяся в дверь горничная. – А мне кто заплатит?

– Хозяин, – машинально ответила Марина и вдруг всполошилась: – Какая женщина?

– Она говорит, раньше тут служила и что-то забыла, – пояснила разжалованная горничная. – Так мне до вечера денег ждать?

Внезапно озадаченную Марину осенила мысль, что это может быть та самая бесценная горничная, прослужившая в доме семь лет. Если бы удалось ее переманить обратно – одна большая проблема была бы решена. Не отвечая, она бросилась вон из столовой, и девчонки помчались за ней по пятам, как цыплята за курицей.