Завоеватель

Сразу стало легче. Все это было слишком ново, неизведанно для меня, я не рассчитывала на оргазм. Но все же каждый толчок мужчины причинял не только боль, но и был по-своему приятен. Я мечтала, чтобы он остановился, и хотела, чтобы продолжал. Вот такое противоречие.

Атлант что-то шептал, его хриплый голос проникал в меня сквозь поры и отравлял кровь. Когда он закончит, я буду вся им пропитана. Его запах останется на моей коже, его вкус — у меня во рту, его сперма наполнит меня. Он везде поставит свои метки. Но особенно я боялась, что его образ запечатлеется в сердце. Говорят, девушки всегда помнят своего первого мужчину и сравнивают с ним других. А я совсем не уверена, что хочу помнить Феба Толанта.

Последние толчки мужчины особенно жадные. Он как будто хочет пронзить меня насквозь. Отчасти так и выходит. Меня действительно пронзает судорожная волна. Это не эйфория и даже не оргазм. И все же это удовольствие. Какой-то особый его вид. Наслаждение оттого, что это он, что именно с ним…

Все дело в мужчине. Он слишком мне подходит, слишком мой, поэтому все так легко и естественно. Но я не хочу в это верить. А если совсем уж честно, то банально боюсь.

Эйфории не было, как я и думала. Моя чертова броня надежно оберегает от всего. От телепатии, от эйфории, от жизни, в конце концов. Но я решила не признаваться атланту. Вдруг показалось, что это еще можно использовать. Секс не так уж изменил ситуацию. Мы по-прежнему по разные стороны баррикад.

Позже мы лежали рядом на кровати и тупо смотрели в потолок. Тело горело так, будто меня облили спиртом и подожгли. Мысли тоже выгорели, уцелела только одна: моим первым мужчиной стал атлант. Тот, кто символизирует все то в этом мире, что для меня чуждо. А самое ужасное — я не особо сопротивлялась.

Я выгнала его. Слишком неловко было находиться с ним рядом. Мне было нужно немного времени и капелька личного пространства, чтобы разобраться во всем. В первую очередь в себе.

Едва мужчина прикрыл за собой дверь, я вскочила с кровати и скинула с себя покрывало со следами крови. Я бы сожгла его, заодно подпалив всю квартиру, но у меня не было спичек. И это к лучшему. Злясь, я плохо себя контролирую.

Первым делом я подперла дверь в спальню стулом. Не надо мне незапланированных ночных визитов. Атлант правда выглядел виноватым, когда понял, что натворил, но в его раскаяние я верила с трудом. Это как подснежники зимой — бывают лишь в сказках.

Затем отправилась в ванную. Засунув покрывало в корзину с грязным бельем, я тщательно вымылась. Вода очистила не только тело, но и разум, а главное не дала мне впасть в истерику. Если подумать, ничего ужасного не случилось. Лишение девственности не смерть. Да, мечталось о более нежном и чутком сексе, но я совру, если скажу, что жесткость и страсть мне совсем не понравились. Ненасытность и одержимость тоже, как оказалось, мне по вкусу.

Из ванной я вышла завернутой в полотенце. Вот и первая проблема — что надеть? Мои джинсы и блузка валялись на полу. Но в первых неудобно спать, а я бы с удовольствием отдохнула. А от блузки мало что осталось. Я попробовала найти что-то в комоде. Увы, ящики были пусты. Видимо, это гостевая спальня. А, может, и вся квартира гостевая.

Взгляд наткнулся на рубашку, лежащую на полу. Атлант одевался поспешно и забыл про нее. Я густо покраснела, вспоминая, как сама ее с него стянула. Похоже, это мой единственный вариант.

Я поменяла полотенце на рубашку. Та была мне длиной до середины бедра, рукава пришлось закатать, чтобы я не походила на Пьеро. В целом удобно, вот только ткань пахла Им. Запах атланта, кружащий голову, пропитал рубашку насквозь. Если закрыть глаза, легко представить, что это он обнимает меня. Сердце тяжело бухнуло в груди.

Какая же я все-таки дура. Нашла о ком мечтать. Вон он, за дверью. Отодвигай стул и иди. Он будет только рад. Но все это не то и не так. Я хотела по-другому, а как не знала. Потому что не было у меня никогда этого другого. Семьи и той не было. Я не умела быть с кем-то, только одна.

Я расстелила постель и легла. Не спалось. В квартиру мы с атлантом пришли утром. Значит, сейчас середина дня, а я не привыкла спать в это время. Плюс пока что-то делала, было легче. Стоило остановиться, и в голову полезли мысли. Если не переключусь, сожру себя изнутри.

Низ живота дергал и ныл. И пить хотелось зверски. Я боялась выйти за пределы относительно безопасной спальни, но не умирать же теперь от жажды. Атлант добился, чего хотел — посадил меня в клетку. В самую прочную, какая бывает — в мысленную. Ее прутья не осязаемы, поэтому их не сломать.

Продолжить бояться и прятаться означало признать его победу. Этого я не могла допустить. Буду вести себя, как ни в чем не бывало. И пусть только попробует приблизиться ко мне.

Решившись, я отодвинула стул и выглянула в коридор. Пусто. А чего я собственно ожидала? Что они сидит под дверью? Ему это ни к чему. Он прекрасно знает, что из квартиры не выбраться. Так что сейчас наверняка безмятежно спит. Сволочь!