Защитник Драконьего гнезда. Том второй

— Не ведаю, - разводит руками Митко. – Мы в своих домах господ мало видим. Но что господин был – то верное дело. Я бы какого шалопая за господина не принял.

— Где он сейчас?

— Говорили, отправился смотреть замок милорда Фарвурда. Ох, недоброе там место теперь, Ваше Величество. Люди отговаривали его, да только что наше слово против воли господина.

— Этот господин, Митко, твой король. Ты видел своего короля.

— Отец наш Безначальный, - бледнеет мужичок. - Значица, не брехали люди.

— Не брехали, - киваю я. – Почему ты назвал замок Фарвурда недобрым местом?

Понятное дело, что после взрыва и потери собственного дома крестьяне вряд ли бы назвали все произошедшее как-то позитивно, но все же. Взрыв – он де просто взрыв. Даже если сильный.

— Зло там завелось, Ваше Величество, - понижает голос Митко. – Чернокнижник, провались он в огненное пекло, кого-то в нам мир притащил, не меньше. Стоишь на земле своей – и чувствуешь, что кто-то прямо в душу тебе смотрит, кишки в брюхе на кулак накручивает и через горло вытаскивает. Ан ничего поделать не можешь. Страшно, аж жуть. У нас в деревне собаки, что после пожара уцелели, тотчас разбежались, а потом еще по лесам выли. Ох, не надо бы туда Его Величеству ехать было.

Спокойно, Марина. Анвиль – вполне себе взрослый дракон, он сам кого хочешь выть заставит. А раз поехал, значит, решил разобраться самостоятельно. И нечего тут кусать губы и бояться. Подумаешь, слухи. У слухов всегда глаза велики, как и у страха. Так что нечего помножать одно на другое. Будем понемногу собирать информацию и ждать возвращения короля.

— Я оставляю тебе жизнь, Митко Игиен, как и всем, кто пришел с тобой. Как и всем тем, кто еще придет. Сделайте так, чтобы я не пожалела о своем этом решении. Нового предательства я не прощу.

— Благодарствуем, Ваше Величество, - кланяется мужичок, а следом за ним и все его спутники.

Замечаю на руке девочки, лет четырнадцати, сползшую повязку, которая не полностью прикрывает какое-то черное пятно.

— Подойди ко мне, - призываю ее. – Как тебя зовут?

— Мия, Ваше Величество.

— Что это у тебя?

— Черный дождь, Ваше Величество. Ночью, когда случилась беда, когда загорелась деревня, мы выбежали на улицу. И пошел черный дождь. Совсем ненадолго. Но на кого попали его капли, у тех появились такие пятна.

— Только у тех, на кого попали капли? Потом такие раны ни у кого не появлялись? – обращаюсь к старосте.

— Это не болезнь, Ваше Величество. Вестимо, это тот яд, что варил милорд Фарфурд с чернокнижником.

— У кого-то еще такие пятна есть? – окидываю взглядом замерших людей.

В ответ лишь неуверенные перепуганные взгляды.

— Вы пришли просить о защите и помощи. Тогда найдите в себе мужество довериться своей королеве, – говорю не очень ласково.

Если вот так упрашивать и убеждать придется каждого, кто придет следом, если в каждом моем приказе и вопросе будут видеть опасность - далеко мы не уедем. Возможно, в какой-то момент придется использовать весьма радикальные средства, чтобы добиться той или иной цели. И не потому, что так захотелось одной сумасбродной попаданке, а потому, что так надо для всеобщей безопасности.

Вперед выходит средних лет женщина, следом за ней мальчик лет семи. Оба показывают перевязанные руки, а у мальчика еще и на шее след странного пятна.

— Хорошо, вы трое идете со мной, остальных проводят во временное поселение. Позже я вас навещу. Митко, раз уж ты у нас староста, так принимай под свое управление всех, кто еще придет. Всё, что необходимо, тебе расскажут и покажут, о том же передашь остальным. Это понятно?

— Да, Ваше Величество.

— А теперь самое главное, Митко Игиен, слушай меня очень внимательно. Все личные вещи оставляете себе, а вот съестные припасы сносите в специально отведенный для этого шатер. Раздаваться еда будут раз в сутки по утрам. Количество еды буду определять лично я своим указанием. Пополнение запасов будет организовано уже с завтрашнего дня, каждый из вас так же будет принимать в нем посильное участие. За тобой, Митко, оставляю обязанность проследить, чтобы каждый получил причитающуюся ему порцию. Никакой торговли, никаких личных договоренностей. Каждому - отведенная порция. Прознаю, что шельмуешь, прикажу выпороть и вышвырнуть в горы. Прознаю, что кто-то не сдал все съестные запасы - то же наказание. Что кто-то ворует или приторговывает едой - то же. Что кто-то отлынивает от работы - тоже.

Сутулый мужичок смотрит на меня таким ошарашенным взглядом будто вот-вот или грохнется в обморок или драпанет, только его и видели.

Я знаю, что прямо сейчас выгляжу стопроцентной стервой. Знаю, что таким образом могу еще больше напугать и без того перепуганных людей. Но если мы не обговорим все еще на берегу, то потом проблем может быть куда больше.