Заражение

Краем глаза Игорь заметил движение в мониторе наблюдения. Он раздраженно подумал, что видимо, придется свернуть картинку. Кто-то двигался в сторону кабинета. Или… он с трудом оторвался от гимнастов, сдвинул брови, приготовился надавить кнопку селектора, чтобы отчитать по громкоговорителю нарушителя дисциплины, и в этот момент его взгляд упал на вытянутые ноги, торчащие из-за перегородки в общем зале. Ноги заканчивались лакированными туфлями с черными бантами. Игорь так и прилип к экрану, эти туфли загипнотизировали его, они были нереальными, не отсюда — разве может кто-то из работниц взять и лечь посреди рабочего зала, вытянув ноги?

Мысли, одна тупее другой проносились в мозгу. Какой-то неведомый ступор сковал волю. девушки-операторы выбегали из своих кабинок и в спешке покидали помещение. Одна только… (как же ее, Лосева?), кажется Лосева, застыла как изваяние у своего рабочего места и смотрела… куда она, черт возьми смотрит? В ее глазах, несмотря на черно-белое изображение, Игорь разглядел парализующий ужас, тот взгляд, каким смотрят на человека, который вот-вот сорвется в пропасть или на шее которого сомкнутся челюсти гигантского аллигатора. Взгляд, в котором смотрящий пытается разгадать, что думает жертва за мгновение перед гибелью, что она ощущает, на что надеется.

У него перехватило дыхание.

Тогда-то и открылась дверь кабинета.

В кабинет не вошел, а скорее упал, как мешок с гнилой картошкой — человек, но можно ли было назвать ЭТО человеком?

Игорь, сидевший на кресле с расстегнутой ширинкой (одна рука внутри), резко откатился вместе с креслом, пытаясь высвободить руку, чтобы… оттолкнуть непрошеного визитера, но вместо этого защемил в молнии пальцы и самое дорогое, что у него было.

Лицо перекосило от боли, смятения, ужаса и того самого чувства, когда просто не знаешь, что делать. Он еле-еле справился с ширинкой, ощущая резкую боль в паху.

— Что… что вам надо? Немедл… — хотел он рыкнуть громовым раскатистым голосом, но вместо начальственного баса вырвался смешной испуганный фальцет.

От человека в пальто и шляпе смердело. Ввалившись в кабинет, он тут же наполнил помещение жуткой, выворачивающей наизнанку, сладковато-приторной вонью. Хуже того, выглядел он, словно только что сбежал из инфекционной больницы — в детстве Игорь жил неподалеку от одной такой и запахи, доносившиеся оттуда и люди, которых привозили к воротам больницы — в точности походили на то, что он видел сейчас прямо перед собой, в офисе городской диспетчерской службы Огненска.

— Немедл… — начал он снова, но голос его сорвался. Человек положил руки на стол и склонился над ним. Он был весь в пятнах, желтовато-красных, похожих на лишаи, крупные влажные струпья — на лице, шее, руках, выглядели словно чешуя земноводного. Красные глаза смотрели в никуда, как будто человек вовсе ничего не видел перед собой.

Руки монстра, иначе его и назвать было нельзя, соединились, как будто он хотел обхватить чувствительную шею Игоря.

— Где она? — прорычал он. — Где девочка? Где мать, она где-то здесь, я чувствую.

Игорь попятился. Он поднял руки, защищаясь, язык прилип к небу, он не мог произнести ни слова.

Монстр вместе со столом двигался на него. Сидя на кресле, Игорь почти впечатался в стену, больше отступать было некуда.

— Я… я не понимаю, о чем вы… какая девочка? Какая мать? — затараторил он, заикаясь. — У нас здесь государственное предприятие, это городская диспетчерская, горячая линия, здесь нет никаких девочек… возможно, вы ошиблись, в следующем подъезде театральная студия, вам скорее всего туда нужно…

Внезапно монстр выпрямился, из под его шапки выпали черные кудри, глаза прояснились. В следующее мгновение он сжал голову руками и застонал.

— Боже, как больно! Кто ты? Кто ты? Я тебя знаю?

Игорю вдруг показалось, что он видел этого человека. Причем не так уж и давно. Лицо очень знакомое, хотя искаженное болезнью почти до неузнаваемости.

Ведь он молодой на самом деле, подумал Игорь. Не старше меня, а может быть и младше. Где же я его видел? В мэрии? Нет. На семинарах? Вряд ли. Ну и не в бане…

Человек кашлянул и брызги изо рта, шипящая слюна с примесью крови — попала Игорю на лицо, заставил отшатнуться, он едва подавил отвращение и вытер слюну рукавом пиджака.

— Я помню тебя, — сказал монстр, едва ворочая языком. — Они уже в городе. Я пришел совсем недавно. Я шел пешком. Мои ноги… — Он застонал. — Я не чувствую ног. Они идут сюда, чтобы убить ее. Я должен предупредить мать. Потом они пойдут к больнице. Она…

Человек схватился за горло. Его перекосила сильнейшая судорога.

— Они не дают мне говорить. Они услышали.

И тут Игорь вспомнил, где он видел этого человека. Конечно же! «Я режу ножом слова из бумаги, я прячу оскал в безымянном овраге…» — это же, да-да! На музыкальном фестивале в честь дня города, он выступал сразу после Кипелова и вызвал фурор, никто не мог поверить, что это играет доморощенная рок-группа, да как играет! Точно, группа «Симулякр», а парень их солист, Антон Морозов! Ба, какие люди…