Запрет на студентку

стул рядом с тем, на который опускаюсь сам.

Сложив на животе руки, смотрю на нее прямо, намекая на то, что готов ее

выслушать. Мое одобрение ей явно не требуется. На ее лице застыла

жесткая гримаса, которую я игнорирую, пока она спрашивает:

— Ты сегодня социальные сети университета открывал? — рычит, тыча в

меня пальцем.

— Нет, — отвечаю, глядя на нее нейтрально.

— Вот, посмотри, — толкает ко мне свой телефон. — И объясни мне, что

это такое?!

Протянув руку, забираю гаджет и смотрю на дисплей. Чтобы понять что к

чему мне требуется полминуту, после чего сжимаю челюсти до звона в

собственных ушах. Прежде чем поднять глаза и открыть рот, позволяю

своим мозгам броситься в активную обработку всех вводных и не

пропустить ни одного.

Мои мозги взрываются, как гребаный попкорн, когда листаю нашу с Любой

переписку на дисплее телефона ректора своего университета! Всю.

Начиная с нашей первой “игры” и заканчивая последним сообщением, которое я ей отправил. Всю нашу гребаную переписку!

Ругань, которая рвется из меня, сдерживается только тем, что челюсть

окаменела от усилий держать ее закрытой. От напряжения в теле сводит

мышцы, даже ту, которая у меня в груди. Именно это помогает не делать

глупостей и сконцентрироваться на том, чтобы прямо здесь и сейчас начать

решать свою проблему, прежде чем мое бешенство вырвется наружу и это

станет затруднительно.

Положив на стол телефон, смотрю в пылающие гневом глаза Анны.

Членораздельно и очень внятно проговариваю:

— На интернет-портале университета кто-то опубликовал мою личную

телефонную переписку.

— Саша! — взрывается она, вскакивая со стула. — Ты замдекана! Нет, не

так… — пригладив ладонями волосы у висков, оправляет пиджак. — Ты

должностное лицо. Лицо факультета! Со студенткой… ты о чем думал

вообще, объясни?

— Это не запрещено, — встаю вслед за ней, потому что не хочу, чтобы она

смотрела на меня сверху вниз.

Даже несмотря на разницу в нашем служебном положении, этот вопрос

только отчасти касается ее.

— Не запрещено, — вдалбливает эти слова костяшкой пальца в

столешницу. — Для паренька-аспиранта или преподавателя, да ради Бога!

Но не для заместителя декана, тем более с такими последствиями! Это же

ну просто скандал! Ты понимаешь, что сейчас это растечется…

— Я разберусь, — обрубаю, прежде чем ее понесет дальше.

Клокочущая внутри ярость становится неуправляемой. Просто, твою мать, чувствую, как наливаются кровью глаза!

— Конечно разберешься! — долбит она по столу. — А мне что делать, мне

как с этим разбираться?!

— Для начала пусть снесут это нахрен с портала! — гаркаю.

— Горе мне горе, — воет, прикрывая ладонью глаза. — Где ты эту девчонку

откопал, как вообще додумался…

Да чтоб оно все провалилось!

— Анна! — врезаю кулаком о стол с такой силой, что она подпрыгивает

вместе с ним. — Это моя личная жизнь! И это моя проблема, не твоя!

Кроме спокойствия, я нихрена, ни единого правила не нарушил!

— Как людям в глаза смотреть будешь? — сотрясает она руками воздух.

— А вот это, — забираю свою куртку, быстро направляясь к двери. — Тоже

моя проблема, — взявшись за ручку, смотрю на Повелецкую через плечо.

— Я могу рассчитывать на твою поддержку?

Рухнув на свое кресло, она безвольно машет рукой:

— Куда уж тебе без меня…

Кивнув, выхожу за дверь и сразу же посылаю Татьяне за секретарским

столом такой взгляд, от которого она вжимает голову в плечи, прячась за

монитором компьютера.

Вот так, твою мать!

Глава 51. Романов

— Готово…

Обернувшись на голос Семена, штатного айтишника, показываю ему класс, прижимая к уху раскаленную трубку своего неунимающегося телефона.

Звонки от сестры игнорирую в принципе, как и звонки от матери. То, что они

трезвонят без перебоя говорит о том, что моя семья в курсе ситуации.

Чтобы они не собирались мне сказать, сейчас это не имеет никакого

значения. Все, что имеет значение сейчас — это не позволить своей злости

расплескаться на любого находящегося поблизости человека. Она растет с

каждой секундой. Кажется, никогда за всю свою жизнь я не был настолько

неуправляемо зол. И моя злость растет по двум причинам: первая — наша

с Любой переписка была слишком личной даже по самым скромным

меркам, второе — телефон моей юной любовницы находится вне зоны

действия сети, и если она не появится в сети в ближайший час я просто…

Просто достану ее из-под гребаной земли!

— Вот тут айпиадрес отправителя, — продолжает Семен, пока вышагиваю

перед его столом, пытаясь дозвониться до паренька, ИТ-гения, с которым

общался на юбилее губера три дня назад.

Поправив свои очки, поднимает на меня глаза, и я очень благодарен ему за

то, что в его взгляде отсутствует какое-либо выражение. Как и во взгляде

четырех его подчиненных, которые где-то за моей спиной делают вид, будто их не существует. Это спасает меня от необходимости ставить людей

на место, потому что любое юродство в свой адрес сегодня я буду топтать

и карать, как долбаный, твою мать, терминатор!

— Можно вычислить отправителя… — протягивает мне бумажку. — Но это

не ко мне. У меня таких возможностей нет.

Не знаю на кой черт мне искать отправителя, ведь я просто не сомневаюсь