Читаем Запрещенный Рюрик полностью

Еще варягов называли норманнами или нурманнами, то есть «северными людьми». От слова «норманн» происходят, вероятно, топонимы[49] «мурманский берег» и «Мурманск».

Называли их и норманны, то есть «северные люди». Название одной из скандинавских стран, Норвегии, прямо происходит от «норд вегр» — «северный путь». Норманны — это самые северные европейцы, самая северная ветвь германцев. Но далеко не все норманны отправлялись в заморские плавания. Общество северных германцев-скандинавов известно достаточно хорошо; основу этого общества составляли вовсе не воины, а трудолюбивые земледельцы — бонды, или бондэры. Как и все крестьяне, бонды вовсе не рвались в чужие страны, а как-то предпочитали обрабатывать землю и разводить скот.

Чаще всего уходили для найма или грабежа, плыли за море ватаги молодых людей — дружины молодежи, давших друг другу клятву — вараг. Иногда такие ватаги возглавляли и зрелые мужчины, профессиональные воины. Случалось, во главе набега становился сын князя-конунга.

Сами конунги имели дружины профессиональных воинов. Многие из них в молодости прошли школу заморских набегов или искали новых мест для расселения. Но далеко не все конунги плавали за море, грабили иноземцев или нанимались в Византию. Более того, как правило, взрослые, сложившиеся конунги этим как раз не занимались.

Тот, кто искал своей доли за морем, на древнешведском языке назывался «дренгир». Дренгир от слова «дренг» — северогерманского слова, которое на языке континентальных германцев звучало как «дранг». Точнее всего перевести это слово как натиск. В IХ — ХIII веках континентальные немцы начнут «дранг нах остен», натиск на земли западных славян и балтов. Дренги скандинавов шли в самых различных направлениях.

Дренгир — это человек, который идет в дренг, участвует в дренге.

На том же древнешведском языке военный поход за добычей называется «вик». Отсюда другое название, известное не меньше, чем «варяг» — викинг. Викинг — это участник военного похода за добычей, грабительского или завоевательного. Добыча могла состоять из награбленного, из полученного за службу; главное, чтоб она была.

Все дренгиры были норманнами, но далеко не все норманны становились дренгирами.

Всех викингов можно назвать дренгирами, но далеко не все дренгиры были викингами. Те, кто поселялся в Исландии и разводил там овец, вряд ли могут быть названы викингами.

Варяги — это частный случай викингов. Наем в Византию стал таким важным видом промысла, так много молодежи уходило именно туда, что потребовалось особое слово. Все варяги — викинги, но не все викинги — варяги.

Нужно еще оговорить, что романтического отношения к викингам в Средневековье не было, в том числе и в самой Скандинавии. В источниках есть упоминания о речах на народном собрании, тинге, когда о своих противниках отзываются примерно так: «Они разбойники, грабители и вообще викинги. Их надо всех поскорее убить».

Шведские писатели ХVI — ХVIII веков вообще мало использовали слово «викинги», предпочитая ему более конкретное, пришедшее из латыни, — пираты.

В начале ХIХ века отношение к викингам изменилось, этого потребовал романтический национализм. Все народы Европы начали спешно «обзаводиться» героическими и романтическими предками. Тогда и начал рождаться образ романтического викинга в рогатом шлеме. Правда, все найденные на территории Скандинавии шлемы рогов не имеют, да и не имели никогда рогов боевые шлемы… В Германии была память о временах, когда вместо металлического шлема использовали череп зубра с рогами, и ритуальные рогатые шлемы известны у галлов и у некоторых германских племен, например у кимвров.

Такой же романтический блеф и парус с красной полосой или красными полосками. Он, конечно, очень красив, интересен, и не зря именно такой парус красуется на этикетке шведской водки «Explorer». Такую водку сразу хочется если не пить, то уж наверняка покупать!

Но какого цвета были паруса у викингов, мы не знаем. И мало вероятно, что красные — краски-то не было… Ведь клюквой красить паруса морского судна не особенно осмысленно — первый же дождь и первый же шторм смоют краску.

<p>Почему именно из Скандинавии?</p>

В те же самые века, с VIII по ХI, скандинавские воины вовсе не только нанимались в армию к византийцам. Они завоевывали земли в самых разных странах Европы, известны и новые земли, которые они заселяли: Исландия, Гренландия, Фарерские острова — вплоть до Америки. Множество людей выплеснула Скандинавия за эти три с половиной века. Наем в Византию — это явно какой-то частный случай более широкого явления.

С VIII по ХIII век из Скандинавии постоянно тек людской ручеек. В основном шли вооруженные дружинники, но не только они: в Исландию, Гренландию, на южный берег Балтики, на полуостров Нормандия переселялись целыми семьями, целыми крестьянскими общинами. Такого расселения не шло из других стран Европы. Почему?

За моря не плыли люди финно-угорских народностей. Плыли для грабежа и войны только северные германцы — норманны.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное