Записки врача общей практики

Вечером я не переставал искать разумное объяснение тайны, которую нам предстояло раскрыть. Мистер Персиваль и молодой хозяин дома ждали меня в маленькой комнате. Я ничуть не удивился, увидев Феликса Стэннифорда бледным и нервным, однако меня поразило, что маленький сухощавый обитатель Сити пребывал в состоянии крайнего возбуждения, хотя и пытался скрыть эти чувства. Щеки его пылали, руки то и дело дергались, а сам он не мог ни секунды устоять на месте.

Хозяин дома встретил меня тепло и неоднократно поблагодарил за согласие прийти.

— Теперь, Персиваль, — обратился он к старшему другу, — полагаю, больше нет препятствий к тому, чтобы без промедления заняться делом? Буду рад поскорее его закончить.

Банковский служащий взял лампу и первым пошел по длинному коридору. Перед дверью он остановился, а его руки дрожали так, что свет прыгал по высоким пустым стенам.

— Мистер Стэннифорд, — проговорил он срывающимся голосом, — надеюсь, вы приготовились к тому, что за дверью вас может ожидать нечто шокирующее.

— Но что же там может быть, Персиваль? — удивился Феликс. — Вы просто меня запугиваете.

— Нет, мистер Стэннифорд. Но хочу, чтобы вы приготовились… держать себя в руках… не позволять себе…

Между короткими рваными фразами он судорожно облизывал пересохшие губы, и внезапно я совершенно ясно понял — будто он сам мне сказал, — что Персиваль точно знает, что скрывается за запечатанной дверью, и это — нечто ужасное.

— Вот ключи, мистер Стэннифорд, но помните о моем предупреждении!

Персиваль держал в руке тяжелую связку ключей, и Феликс нетерпеливо их выхватил, после чего ножом поддел выцветшую печать и освободил замочную скважину. Свет по-прежнему дрожал, поэтому я забрал у Персиваля лампу и поднес ее поближе, а Феликс тем временем пробовал ключ за ключом. Наконец, один из них повернулся в замке, дверь распахнулась, он шагнул в комнату и с криком ужаса без чувств рухнул к нашим ногам.

Если бы я не прислушался к предупреждениям и не подготовился к какому-то страшному зрелищу, то, несомненно, выронил бы лампу. Пустая комната без окон была приспособлена под фотолабораторию с раковиной и краном на одной из стен. На полке стояли бутылки и мензурки, а воздух наполнял тяжелый специфический запах смеси химической и органической материи. Прямо перед нами стоял стол, а за ним, спиной к двери, в позе пишущего сидел человек. В полутьме облик и поза выглядели естественными — такими же, как в жизни, однако, когда на него упал свет, от ужаса волосы на моей голове встали дыбом: шея сидевшего за столом покойника почернела и высохла, став не толще моего запястья. Желтая пыль покрывала его толстым слоем, лежала на волосах, плечах, сморщенных, лимонного цвета руках. Голова упала на грудь, а перо застыло на потемневшем листе бумаги.

— Мой бедный хозяин! Мой бедный, бедный хозяин! — со слезами воскликнул мистер Персиваль.

— Что? — изумился я. — Это и есть мистер Станислав Стэннифорд?

— Вот так он просидел здесь целых семь лет. О, зачем же он это сделал? Ведь я уговаривал, умолял, стоял на коленях, но он все-таки поступил по-своему. Смотрите, на столе лежит ключ. Он заперся изнутри. И что-то написал. Надо прочитать.

— Да-да. Возьмите письмо и давайте поскорее уйдем отсюда. Воздух ядовитый. Пойдемте, Стэннифорд, пойдемте!

Мы схватили молодого хозяина под руки и повели — точнее, потащили — обратно в его комнату.

— Это же отец! — вскричал Феликс, едва придя в себя. — Сидит там мертвый. Вы знали, Персиваль! Вы же это имели в виду, когда предупреждали меня!

— Да, мистер Стэннифорд, я знал с самого начала. Все время старательно изображал неведенье, но чувствовал себя отвратительно. Целых семь лет знал, что ваш отец скрывается в этой комнате… мертвым.

— Знали, но не сказали!

— Не сердитесь на меня, мистер Стэннифорд, сэр! Проявите милосердие к тому, кому досталась трудная роль.

— Голова кружится. Не могу поверить!

Феликс с трудом поднялся и налил себе бренди.

— А как же письма матушке и мне? Неужели поддельные?

— Нет, сэр. Хозяин написал их, запечатал, обозначил адрес и отдал мне с указанием отправить. Я в точности исполнил все его пожелания. Он был моим работодателем, и я неизменно подчинялся каждому его слову.

Бренди немного укрепило расшатанные нервы молодого человека.

— Расскажите все, что знаете. Теперь я смогу это выдержать, — потребовал он.