Записки прижизненно реабилитированного

Полет подходил к концу. Самолет делал круг над Медным Рудником и шел на снижение. Центральное место в открывшейся в иллюминаторе панораме занимала производственная зона: копры и строения шахт, отвалы пустой породы, воронки карьеров. Все производственные объекты были опоясаны каменными стенами с пулеметными вышками. С высоты было хорошо видно, что над карьерами стояли столбы мутной пыли. С одной стороны к индустриальной зоне примыкал местный районный поселок, в основном населенный ссыльными и спец-переселенцами, а с другой — находились три лагерных отделения Медного Рудника. Два из них были рядом друг с другом, а третье виднелось в отдалении. Среди маленьких, как спичечные коробки, жалких домов поселка выделялось массивное здание рудоуправления. Этому гражданскому ведомству подчинялась вся индустриальная мощь Медного Рудника.

Чеченев любил строгую геометрию лагеря. С высоты было хорошо видно, что каждое лагерное отделение представляет собой правильный прямоугольник, разделенный в середине по малому размеру двумя параллельными поперечными перегородками. Пространство между ними называлось линейкой. Ворота лагеря вели в это пространство, а сама линейка соединялась воротами с расположенными налево и направо мужскими лагпунктами. На линейке заключенные выстраивались перед разводом. В лицо и в спину им смотрели пулеметы, поставленные на двух вышках над внешней стеной лагеря. Такие же вышки виднелись на каждом углу лагерной зоны. Лагерь охраняли шесть вышек и шесть пулеметов. В уставе был предусмотрен и усиленный пулеметный наряд — по два ствола на вышку. К короткой стороне прямоугольника примыкали отдельные квадраты хозяйственной зоны и женского лагпункта уже со своими пулеметными вышками. Они отделялись друг от друга и от лагеря стеной и огневой полосой.

Внутри лагерной зоны выстроились, как на параде, жилые бараки с зарешеченными окнами, столовая, санчасть, баня-прачечная, пекарня и административные здания. В углу зоны виднелась лагерная тюрьма, отделенная от остальной территории высокой стеной.

Все это было сделано под руководством и при неотступном внимании полковника Чеченева.

Почти в центре каждого лагпункта выделялось узкое и длинное капитальное, хотя и неотапливаемое, здание. Это была уборная на 250 посадочных мест, выстроенная по задумке Чеченева. Замысел начальника заключался в том, что благодаря своей высокой пропускной способности новостройка сократит время, которое лагерники тратят на оправку и отнимают от рабочих часов. Заключенные, по мнению кума[9], неодобрительно отнеслись к нововведению. Находящийся на заметке троцкист сказал:

— Это великая стройка коммунизма!

Троцкист уже 15 лет таскался по лагерям, куда его привели неосторожные слова:

— Клемансо, Ллойд-Джордж и Троцкий были великими ораторами.

За Клемансо и Ллойд-Джорджа троцкиста, впрочем, не судили, но за восхваление Троцкого по первому сроку влепили 5 лет.

Чеченев, узнав о троцкистских происках, пришел в негодование. Полковник не понял мотивов, руководящих преступником. На самом деле троцкист выражал свое восхищение новой уборной и делал это в словах, созвучных свершениям эпохи. Ни на Воркуте, ни в Тайшете он не видел ничего подобного. Ничего похожего в немецких лагерях не встречали и два военнопленных, к которым обращался троцкист в своем ненужном разговоре. Прав в лагере мог быть только Чеченев да кум. Троцкист и его слушатели получили новый лагерный срок за групповую антисоветскую агитацию.

Строения и стены лагеря были побелены известью. Свежесть цвета постоянно поддерживалась. Слепящая яркость тюрьмы и унылость окружающего пейзажа, усиленная благодаря полному истреблению всех следов жалкой растительности как в самом лагере, так и в его окружении, входили в систему психологического давления на заключенных. Заодно Чеченев распорядился извести растительность на всех объектах, где работали заключенные вне лагеря, и в том числе на деревообделочном заводе, угольной базе и на строящемся пивном заводе с цехом безалкогольных напитков, а также в примыкающем к штабу лагеря поселке, в котором жила лагерная администрация с семьями. В голой степи стояли и казармы для охраняющего лагерь и несущего конвойную службу гарнизона. Численность гарнизона, включая офицерский состав, достигала десяти тысяч человек. Это была дивизия внутренних войск МВД[10].