Записки нетрезвого человека

Аккуратно, перед наступленьем
все по кружкам разливают водку.
Порошенный снегом суп глотают,
хлеб дожевывая на ходу.

Мы с Суродиным сидим в сторонке,
Может быть, последний ломоть хлеба,
может быть, последний раз из фляги
водку разливаем пополам.

Выпили. Чтоб тот, кто уцелеет,
помнил этот день оглохший, белый
и домой вернулся и за друга
две хороших жизни пережил!

У него в спине была воронка.
Мелкая воронка, но насквозь.

(1942, Ст-19. С. 66)

Впервые стихотворение опубликовано в журнале — Октябрь. 1999. № 1.

В интервью Н. Крыщуку Володин рассказывал, что это стихотворение было написано в Москве, во время отпуска по ранению:

«Я никогда не думал писать, знал, что бездарен. Это дал мне понять старший двоюродный брат, которого я очень уважал.

После госпиталя мне дали отпуск на семь дней в Москву. Первый день я провел, подметая комендатуру. Потом решил, если уж оказался в Москве, показать кому-нибудь свои горестные опыты. Была тогда какая-то литературная консультация на улице Горького. Они решили от меня отделаться и сказали, что стихами со своими студентами и приверженцами занимается Антокольский. Я пошел к нему.

И вот эта группа молодых людей сидит вокруг Антокольского и занимается литературой. Антокольский роздал всем по листочку и карандашику и попросил за пятнадцать минут написать застольную песню. Дал бумагу и мне (а я жалкий, в обмотках), чтобы не обижать, наверное. Потом по очереди каждый прочитал, что получилось.

Я тоже с головной болью наковырял что-то, без рифмы, конечно. Неудобно было ничего не написать, если попросили. Прочитал. Антокольский предложил некоторым прочитать еще раз. Они прочитали. И вдруг он то же самое предложил мне. Мне показалось: ну, смеха ради.

Потом Антокольский спросил: кому прочитать третий раз? И вдруг почти все сказали: вот этому солдатику.

Антокольский неожиданно подарил мне свою книгу и надписал… Маленькая синяя книжечка, смешная, но я был ошеломлен.

В этот краткий отпуск я успел зайти к богатому дяде: „Можно я вам подарю эту книгу, чтоб она стояла на полке среди других книг, чтобы не пропала?“ — „Ну, пожалуйста, пожалуйста“.

Прошло какое-то время, более того, война прошла, я снова после госпиталя. Прихожу к своему богатому родственнику и прошу: „Дайте мне ту маленькую книжечку, помните?“ Он отвечает: „А я ее подарил“. Я: „Как же, ведь там была надпись!“ Он: „Я ее вырезал и выбросил“. До сих пор не могу забыть этого унижения. Потом это стихотворение я опубликовал. Его часто просят прочитать. Оно о смерти моего друга. „Аккуратно, перед наступленьем…“» (интервью-2 Крыщуку).

В книге Т. В. Ланиной приведена другая редакция стихотворения и упомянуты несколько подробностей, дополняющих эту историю: «Среди семинаристов был Семен Гудзенко, рослый, мужественный, красивый… Его стихи Володин знал и любил по армейской печати; нежная, красивая Вероника Тушнова… Антокольский… предложил за двадцать минут импровизацию на тему „Застольная песня“. <…> Антокольский взял со стола книгу, это были стихи Языкова, и надписал ее: „Победителю в песнях застольных от его собутыльников школьных“» (Ланина. С. 31–32).

Отделение (экипаж, расчет) — боевая единица взвода (от 5 до 10 человек), во взводе 2–6 отделений. В отделении Володина было 9 человек.

Долгое время, когда я слышал слова «интеллигентный человек», я сразу представлял себе его (Суродина — Сост.). Теперь я представляю себе Михаила Ильича Ромма.

Ромм Михаил Ильич (1901–1971) — кинорежиссер, сценарист, педагог, народный артист СССР. См. ЗНЧ. С. 85–86.

— Для кого вы пишете, на кого вы рассчитываете, что вас поймут? — спросили как-то меня научные ребята.

научные ребята — в шестидесятые годы были очень популярны творческие встречи писателей, режиссеров, авторов-исполнителей с представителями научной интеллигенции.

Этот сюжет повторен в ЗНЧ (с. 82–84), но с другим собеседником — Э. Олби.

С. 37

Артистка Галя Волчек как-то мне сказала…