Записки нетрезвого человека

Умер Камил Икрамов.

Икрамов Камил Акмалевич (1927–1989) — журналист, писатель, правозащитник, дважды сидел за антисоветскую агитацию, автор книги «Дело моего отца». Отец Икрамова — первый секретарь ЦК КП Узбекистана Акмаль Икрамов был расстрелян вместе с женой в 1938 году.

Умер любимый народом, блистательный, закомлексованный Андрюша Миронов.

Миронов Андрей Александрович (1941–1987) — актер театра и кино, артист Театра Сатиры, народный артист РСФСР, исполнитель роли Лямина в фильме «Назначение» (1980). Володин посвятил Андрею Миронову очерк «Свет таланта» (опубликован в сб.: Андрей Миронов глазами друзей. Сб. воспоминаний. М.: Центрполиграф, 2000. С. 180–182).

Умер Даль.

Даль Олег Иванович (1941–1981) — актер театра и кино, народный артист УССР.

Умер Высоцкий!

Высоцкий Владимир Семенович (1938–1980) — поэт, актер Театра на Таганке и кино.

«Александр Моисеевич начал рассказывать о встречах с Владимиром Высоцким. Я попросил разрешения включить диктофон.

— Не нужно, пусть это останется между нами…

Он, словно посвящал меня в какую-то тайну.

Высоцкий позвонил Володину, приехал к нему сюда, на Пушкарскую, и попросил написать сценарий по мотивам сна, который ему, Высоцкому, приснился.

— Я отказался, — сказал Александр Моисеевич. — За три дня до этого в „Литературке“ я прочитал рассказ азербайджанского писателя Акира, сюжет которого один к одному совпадал с тем, что мне рассказывал Высоцкий. Я сказал ему об этом, но Высоцкий стоял на своем: это мне приснилось! Мне не хотелось ему отказывать, но и согласись я, получился бы плагиат. В общем, я оказался в затруднительном положении… Но Он (!) просил (!). А в соседней комнате мой сын и его товарищи-студенты готовились к последнему экзамену. Тогда Высоцкий сказал: „Я буду петь для них до утра!“ И стал петь. Под гитару. Через некоторое время, после 5–6 песен, я сказал: „Ну, хватит, Володя, ребятам надо готовиться к экзамену“. Он попросил прощения, перестал петь и ушел, сердечно попрощавшись. Ах, как поносили меня ребята! „Какие экзамены, когда живой Высоцкий!..“

Как-то позже, усмехнувшись, Володя сказал мне: „Знаешь, это был единственный раз в моей жизни, когда меня попросили перестать петь!“» (Желтов. — Восп-2. С. 155–157).

Эта история, по свидетельству Владимира Александровича Лифшица, произошла летом 1965 года во время гастролей Театра на Таганке в Ленинграде.

Рассказ писателя «Акира» в «Литературной газете» весны-лета 1965 года обнаружить не удалось. В обзорной статье Ч. Гусейнова «Вместе с героем» (ЛГ. 1965. 18 дек. (№ 131). С. 1) упомянут молодой азербайджанский писатель Акрам Айлисли (р. 1937); его повесть «В горах туман» должна была выйти отдельной книгой в издательстве «Молодая гвардия» в 1965 году.

«Я попросил Володина рассказать о других встречах с Высоцким.

— В дальнейшем мы виделись часто… Ну что еще рассказать? Разве что напомнить его фразу, когда Высоцкий подвозил меня на своей машине?.. „А еще я люблю тебя за то, что ты не умеешь двери у машины открывать!“ Я тогда никак не мог открыть дверь…» (Желтов. Там же).

«Что это у тебя пьесы какие-то сиротские?»

Разумеется, детское «неполноправное» существование наложило свой отпечаток на личность Володина. Однако сиротство — важное, но не исчерпывающее обстоятельство. Конечно, семейство дяди Соломона, с его еврейским темным царством, с самодурством, с ущемленным самолюбием (частнопрактикующий зубной врач в эпоху военного коммунизма!) оказало на него влияние… Но ведь «препятствие для героя может быть заключено не в партнере, и не в обстоятельствах, а в нем самом, и это самое интересное и самое трудное препятствие» (Гинкас, Яновская. С. 429).

Алексей Николаевич Арбузов (1908–1986) — потомок дворянского рода, несостоявшийся наследник миллионного состояния, остался сиротой в годы Гражданской войны, болтался среди беспризорников, побывал в жутких детдомах того времени. Но никаких следов сиротства или изгойства в его пьесах нет. Вот уж где царит легкость бытия, радостная экзальтация, непреходящее доверие к жизни. Да и сам А. Н. Арбузов прожил жизнь легко, счастливо, со вкусом.

А Джером Дэвид Сэлинджер (1919–2010), родившийся в богатой семье, где его любили и понимали (по крайней мере, мать), прожил жизнь раздираемый внутренними — своими и окружающего мира — противоречиями и несовершенствами.

В рассуждении о сиротстве важно понимание, чего именно человек был лишен.