Записки из бункера

– «Сможешь это сделать? Только быстро?» – с надеждой спросил я.

Иван кивнул и помчался по коридору.

– Мне страшно, – прошептала Лиза, сжимая мои ладони. – Вдруг нас поймают…

– Мы должны пытаться, иначе скоро я вообще не буду способен на это, чисто физически.

– Какая картина! – раздался знакомый голос.

Мы вздрогнули и увидели идущего дядю Веню с группой охраны. У меня замерло сердце, это был конец. Конец моей надежде и мечтам. Хотя, какие там мечты, они обычно про будущее, а его у меня нет. Теперь нет.

Меня схватили и начали тянуть, потому что мы с Лизой продолжали крепко держаться через прутья. Я упорствовал до того момента, как получил удар деревянной дубиной по рукам. Рефлекс разжимания сработал, и мое тело поволокли прочь.

Я был готов к другим ударам, к наказанию, ведь мой побег так просто не опустят. Но меня притащили в мою камеру и бросили на пол, захлопнув дверь с другой стороны. Какое-то время я смотрел в потолок, лежа на полу, боясь пошевелиться. Я думал о том, что если Иван принесет ключи и отдаст Лизе, она сможет выбраться, и ей повезет. Но если Ваня сам рассказал о нашем замысле, мою бедную сестренку могут наказать. Из-за меня.

Сколько времени я пролежал на полу, не знаю, но вдруг дверь отворилась, и вошел дядя Веня с двумя охранниками. Он заставил меня перебраться на кровать, встал передо мной и спросил:

– Ты, вероятно, удивлен, что за твой поступок не последовало наказания? Я поясню. Твоя реакция убежать – естественна. Самосохранение это нормально. Так что работаем в прежнем режиме.

– Вы работаете в одностороннем порядке, – сказал я, – мы на это не подписывались.

– Я знаю, – спокойно ответил дядя Веня. – Но вы здесь. И теперь работают наши условия.

– Вы не боитесь заниматься такими вещами? Это же преступления.

– Все относительно, мой друг, – дядя Веня вынул из кармана платок и пропитал им пот на лбу, – все относительно. Мир так устроен, одни отдают – другие потребляют. Мне предлагают тебя утилизировать, но я жалею и продолжаю искать твои плюсы. Елизавета ценный материал, вот где мне повезло… – мужчина вдруг резко побледнел и замолчал, схватившись за виски.

– Вениамин Романович! – охранники подхватили его со спины. – Пора, пойдемте.

Дядя Веня достал из нагрудного кармана пузырек, вынул из него капсулу и закинул ее в рот. Все трое вышли из камеры, оставив меня в ужасном душевном состоянии.

Елизавета ценный материал? Что это значит? Меня утилизировать? Мы же живые люди! Живые! Боже… Как такое адское место может существовать много лет? Здесь столько людей, неужели их не ищут, неужели никто не сбегал отсюда? Я, наконец, вышел в самостоятельную жизнь, было столько планов. Воспитатели говорили, что я очень начитанный, любознательный, а как же, я ведь с пользой проводил свои "наказания" в библиотеке. Мне было интересно все. Я как одержимый читал, глотал научную литературу, энциклопедии, пособия, газеты – все без разбора. Надеялся, мне пригодятся мои знания в жизни. Мечтал выучить английский язык. Написать книгу. Мечтал стать крестным у детей Лизы. А теперь мечтаю о малом: выбраться с сестрой на поверхность и бежать, бежать, чтобы спастись. Неужели я для этого родился? Все детство и юность жил надеждой, что скоро моя жизнь изменится к лучшему. Я твердо решил, что не буду пробовать наркотики, увлекаться алкоголем и совершать преступления. Мне хотелось жить как все обычные люди, возможно, достичь в чем-то успеха, иметь друзей и крепкую семью. А теперь я здесь. Где я ошибся? Почему все пошло не так? За что?

Я понял, что мой генофонд не подходит для использования меня в лабораторных исследованиях. Больные и неблагополучные в трех поколениях не оставили шанса на хорошие физические данные моему молодому организму. Другое дело у Елизаветы. Вроде там все были здоровыми, просто трагические случаи постигали эту семью один за другим. Бабушка с дедушкой давно перебрались жить в США, где в одном из штатов погибли от нашествия мощного торнадо. Отец однажды торопился домой из командировки к семейному празднику, его машина заглохла на железнодорожных путях как раз тогда, когда по ним мчался товарный состав. Мать высохла с горя и через несколько месяцев ушла за супругом. Лизе было около пяти лет, когда она попала в мою группу, и мы быстро сблизились с ней. От нас не скрывали нашего прошлого, так что мы были хорошо осведомлены, потому что, порой, по сто раз спрашивали, что нас привело в стены детского дома. Усыновление тоже прошло мимо. Не сказать, чтоб мы таких перемен хотели, больше боялись, но где-то внутри маленькая мечта на светлое будущее все-таки жила.

И вот, пройдя все это, мы оказались в такой страшной ситуации. Не для нее же мы родились и выжили. Нет. Обязательно нужно выбраться отсюда. Я же головастый, как говорит моя сестра, что-нибудь придумаю.

Глава пятая