Записки I-тетрамино

После этого Корпорация отменила антимонопольное законодательство, закуклилась и прекратила развиваться. Конкурентов внутри государства у неё уже просто не было и не могло быть. А если нет конкурентов, то зачем работать эффективно?

Если бы Корпорация была человеком, она начала бы раскачиваться в саду на гамаке, потягивая вино. Но Корпорация — это коллектив людей. Так что всё было по-другому. В основном потому, что высшие должности в Корпорации приносят колоссальный, невообразимый, безграничный доход. И желающих их занять даже среди знати множество. Конечно, понятно, если выбор лежит между отпрысками двух семей, в активах которых семь и семьдесят семь поколений. Тут победит старейший род. А если семьи одинаково стары и уважаемы?

Тогда должность займет победитель внутреннего негласного соревнования между начальниками отделов, кто из них более достойный. Правила в этой особой олимпиаде сложны и запутанны — соискателей проверяют на способность предавать, заключать союзы, подставлять коллег… Быть главным пауком в банке с пауками.

Так что когда между жителями Гиены и Корпорацией возник конфликт, последняя тоже была ограничена в выборе решений. Руководитель отдела, предложивший план, просто не мог проиграть — это означало бы поражение в битве за пост руководителя Корпорации. Выиграть он тоже не мог — власти Гиены были неспособны принять свое поражение и начать платить. Поэтому единственное, что он мог делать, — это утверждать, что «все идет по первоначальному плану», и поднимать плату за воду, чтоб компенсировать затраты.

Он прекрасно понимал, что гиенцы никогда не заплатят. У них, после того как из-за засухи рухнула экономика, тупо не было денег. Но замороженный конфликт для него был выгоднее, чем признание поражения. А снижение цены до разумного минимума, на который у властей планеты хватит денег, использовалось бы против него в конкурентной грызне.

Так что Гиена просто была обречена на смерть от жажды. При этом, что характерно, меньше всего пострадали организаторы противостояния. Корпорация как была безмерно богатой, так и осталась. Потомки старых поселенцев, которые и так ан масс жили в более привлекательных местах, утратили источник дохода, но и текущих запасов им и их потомкам хватит на три жизни.

Пострадали только обычные жители Гиены. Фермеры на арендованной земле, потомки поздно прилетевших переселенцев и прочие неграждане. Так сложилось, что на Гиене особенно много было сектантов всех направленностей — от «Мужчин, идущих своим путем» до «Церкви Иисуса Христа Святых последних дней» с прослойками из «Дианической Викки», адамитов и даже, святыеугодники, дожившей до XXX века секты скопцов. Понятно, что сект было значительно больше, просто я, обладая знаниями на момент начала XXI века, выхватил из списка пару знакомых названий.

Скопление сект объяснялось политикой старых поселенцев, которые привечали всех способных оплатить проживание. На самом деле не всех — сектам, способным постоять за себя, вроде «Черных пантер» или «Аум Синрикё», давался от ворот поворот.

Вышеупомянутые травоядные секты вполне вписывались в существующее на Гиене гражданское общество. Что, в общем-то, было логично — их религиозные нормы давно пообтесали уголовный кодекс и моральное осуждение. Во всем, кроме одного крохотного нюанса. Секты были нетерпимы к другим сектам. Адамиты ненавидели мормонов, МИСПы ненавидели «Викку», скопцы ненавидели всех сразу. Так что прийти к единству хоть по какому-то вопросу на любом собрании жителей Гиены было принципиально невозможно.

Со стороны этот запутанный клубок из чванства, амбиций, религиозной нетерпимости и возрастных повреждений мозга я видел как на ладони. Не бином Ньютона, в конце концов. У нас, в России, в общем-то, общество точно так же атомизированно. Только вместо сект — политические течения. Либералы ненавидят коммунистов, антифашисты националистов и все вместе ненавидят геев. Это делает любое социальное взаимодействие, которое принесет пользу абсолютному большинству жителей страны, принципиально невозможным. И, как и в случае с Россией, было совершенно непонятно, что делать. Может быть, когда-нибудь в будущем, когда я разработаю психоисторию, в смысле, работающую теорию по управлению сообществами людей, то смогу дать ответ.

Но не сейчас.

Сейчас Гиену могло спасти только чудо. И я был призван его организовать, ведь чудеса — это моё ремесло.

Глава 7

Я попал на Гиену несколько дней назад.

Как и в предыдущие разы, в моей голове заиграл цирковой марш сигнала тревоги, и я, выматерившись и плеснув в лицо холодной водой, попёрся к Битцевскому парку. По пути я думал о том, как хорошо устроился Бэтмен — мало того, что он миллиардер и имеет дворецкого и Женщину-кошку, так еще и бэтсигнал вызова на происшествие он устроил по принципу «до востребования» и он не будит его по ночам.