Запертый

Следующая странность, что царапнула мой мозг – больница Четвертого уровня. Ведь как и многие из хотя бы слегка причастных, я знал, что тамошние врачи специализировались на таких опасных штуках, как химические ожоги, и все связанное с поражением радиацией. Именно эта больница должна была спасать в случае чего тех разведчиков, что будут отправлены на зараженную радиацией поверхность… Получается, тот монстр источал радиацию? Или имел какую-то химию в себе? В когтях?

А вот что мне стало понятно, так это желание Шестицветиков прекратить наш конфликт как можно скорее. Они это делают по той простой причине, что теперь нас – меня и Криппи – считают чуть ли не героями, что рисковали своими жизнями, когда запирали решетку, отсекая монстру путь в мирные коридоры.

Может, мне теперь и грамоту дадут?

Сползя в нагревшуюся воду, я забулькал, наполняя поднимающиеся и лопающиеся пузыри безрадостным смехом. Я точно не герой. И действовал я так лишь по причине срабатывания программы, намертво вбитой в подкорку воспитанием.

Сурвер должен думать о безопасности Хуракана – всегда!

Так что я не герой, и мне не нужны ни грамоты, ни внимание.

А что мне нужно?

Тут все очевидно – мне нужна работа. Раз уж я получил чуток плюсов к своей репутации, то можно попытаться на этой волне устроиться в другую бригаду чистильщиков – у нас их три на Шестом уровне. Бригада Толстого Берна базируется ближе всех… может, сегодня к ним и заглянуть, раз уж я не арестован?

Сцапав еще один бутерброд, я откусил немалую его часть и снова медленно зажевал, пытаясь выстроить новую работоспособную схему своей будущей жизни и не обращая внимания на медленно пульсирующую боль в затылке…

***

Железные створки окошка магазинчика Галатеи долго не желали открываться, несмотря на мои старания. И снова нечто проснувшееся во мне не пожелало уходить – а ведь раньше я бы постучал только раз, затем потоптался бы у закрытого окна и ушел бы, как поступал всегда. Теперь все было не так. Я громко отстучал пять раундов, прежде чем за створками послышалось недовольное ворчание. Услышав его, я понял, что милого личика Галатеи мне сегодня не увидеть. Предсказание сбылось через минуту, когда одна железная створка приоткрылась и я увидел едва освещенное болезненно-худое лицо матери Галатеи. Одного взгляда хватило чтобы понять – ей очень худо, и одной ногой она уже в погребальной грибнице, что однажды примет всех нас.

– Амос… – вместе с кашлем выплюнула она, и ее лицо чуть смягчилось, а глаза посветлели. – Когда ты стал таким настырным паршивцем?

– Добрый день, госпожа Таулус, – улыбнулся я в ответ.

– Но шумишь ты не только здесь… даже я, уже почти не встающая с постели, наслышана о твоих делах. Совсем страх потерял? Ты мелкая сошка…

Я еще раз улыбнулся и чуть картинно развел руками. Кому другому я бы уже нагрубил, но не ей. Она всегда относилась ко мне с той добротой, которую только и могут себе позволить полулегальные торговцы – отпускала продукты в долг, никогда не торопила с возвратом денег и порой была щедра на вполне полезные советы о мелких жизненных хитростях. Именно благодаря ей я узнал, что куда экономней стираться в банном комплексе, чем пыжиться над тазиком в собственной комнате…

– Я мелкая сошка, – признал я. – А как ваши дела?

– Я умираю.

– Знаю… – обронил я, медленно кивнув. – Сочувствую. Но шанс есть всегда,

И снова это был странноватый ответ для меня. Раньше я бы уже обрушил на женщину поток приторно-сладких увещеваний и обнадеживающих высказываний о том, что она все превозможет. Сейчас же я просто высказал то, что думаю на самом деле. И она восприняла это спокойно, коротко кивнув в ответ.

– А Галатея где? – спросил я.

Мне ведь нужно закупиться продуктами. И не хотелось бы гонять за банками больную женщину. Но до другого магазинчика топать достаточно далеко – он расположен на следующей улице-коридоре, где несколько торговых заведений и где всегда тусуется ненавистная мне спортивная команда Шестицветик. Опять же – закупись я здесь, и пусть жалкую, но все же прибыль получат именно эти люди, что не раз выручали меня в прошлом.

– Галатея там, – госпожа Таулус ткнула костлявым пальцем в потолок.

Я понял ее правильно и удивленно поднял бровь. Наши не часто поднимались на верхние уровни. Это вообще не запрещено, но не особо и принято. К тому же весь Шестой уровень на карантине из-за чертовой перхотной чесотки. У меня макушка до сих пор вся в серых ошметках отмершей кожи, но ее становится меньше с каждым днем – стоило остричь волосы, и я быстро начал побеждать болезнь. Галатея вроде как вообще не заболела – если судить по внешнему виду. Но все равно это очень и очень нелегко – оказаться подняться на Пятый уровень во время карантина. Тут нужна либо веская причина – уважаемая всеми – либо понадобятся хорошие связи. Этим и вызвано мое удивление. Но вопросов я задавать не стал. Уже хотел было перейти к делу, но мать девушки сама обронила несколько скупых фраз:

– Моя девочка умна и предприимчива. И думает о будущем. Галатея умеет поступать правильно.

– Знаю, – кивнул я.

Да и все остальные тоже знали.