Запасной инстинкт

— Идиот. За-град-ский! Вра-тис-лав! Пет-ро-вич! Повтори.

— Владислав Петрович. Чего тут повторять?

Булгаков вздохнул и полез за ручкой.

— Ты, Кислый, как Буба из Одессы. Пишу тебе на бумажке. Если в течение суток найдешь — амнистия.

— Начисто?

— Гадом буду, — пообещал Булгаков. — И не лезь там на рожон, а то башку оторвут.

Через секунду Кислов уже косолапил по маршруту, известному одному лишь ему.

За день Булгаков выпотрошил все нелегальные конторы по сдаче жилья в аренду и принялся за гостиницы. Их в городе было три. Две построили японцы за опилки, а третью возводили местные градостроители. От этого она только проиграла. Как по внешнему виду, так и по состоянию водопровода, интерьера и уровню обслуживания. Гостиницы, которые построили самураи, назывались, соответственно, «Осака» и «Кюсю». О том, как окрестить родной, отечественный приют для гостей города, заболоцкие умельцы долго не думали: «Фудзияма». Однако трехэтажной гостинице до той великой вершины было далеко. Она тянула либо на «Фудзи», либо на «Яму». Второе подходило больше. В «Фудзияму» как в сточную канаву сливались китайцы со своими тряпками, таджики с героином и, наконец, торговцы фруктами из Средней Азии. Мини-СССР.

За сто долларов здесь можно было приобрести подержанный «ТТ» со спиленным номером, за пятьдесят — поставить липовую визу в паспорт, а за три — поймать триппер. Во дворе гостиницы проходили совещания братков, а в подвале круглосуточно шла игра. Здесь переходили из рук в руки машины, дачи и зоны влияния. Одним словом, гостиница «Фудзияма» была самым настоящим притоном от первой ступеньки первого этажа до конька крыши.

Именно сюда направился в первую очередь Андрей Булгаков.

Его занимал сейчас не поиск какого-то лица по его конкретному делу, а обещание, данное Никитину из далекого Слянска. Кто знает, может, и ему придется с поклоном идти к этому майору.

«Ежов, Ежов… Нет, не помню. Фамилия звучная, как слив в унитазе. Если бы раньше слышал, то сейчас обязательно вспомнил бы», — думалось Андрею, когда он открывал тяжелую входную дверь.

В углу фойе — пальма. Слава богу, ее поливать нужно лишь раз в месяц. За ней штук десять седушек и массивная кабина, напоминающая ДОТ. В ней сидела администраторша и лениво спорила с приезжим из ближнего зарубежья. Увидев Булгакова, она отмахнулась от азиата, как от назойливой мухи, и ринулась открывать дверь ДОТа.

— Андрюшенька! — пропела восьмидесятикилограммовая тетка. — Что-то позабыл совсем ты нас!

— Анна Степановна, здравствуйте. Ласково вы заговорили. Значит, вся в косячках. Сколько проституточек сегодня по номерам распустили?

— Честно сказать?

— Можете сказать меньше на пять штук.

— Две. Честно.

— Малолеточки-цветочки?

— Боже сохрани! Я сама мать! Номера сказать? — Анна Степановна перешла на интимный шепот. — У меня все отмечено.

— Регистрационную книжечку будьте любезны. — Булгаков потянулся к амбарной книге, взял ее в руки и стал листать ее в обратном порядке. — В каких номерах девочки, говорите?

«Ежов, Ежов, Ежов…»

— Андрюшенька! — зашипела администраторша. — Может, коньячку бутылочку с собой прихватишь? Мне тут поднесли ребята.

Булгаков просмотрел книгу и положил ее на стол.

— Я, Анна Степановна, взятки исключительно щенками лабрадора беру.

К окошечку подошла девушка, род занятий которой не оставлял никаких сомнений. Окинув цепким взглядом зал, она протянула администраторше купюры, сложенные вчетверо.

«Тысяча», — моментально определил опер.

— Это вам, Анна Степановна. — Девушка улыбнулась сначала администраторше, потом — Булгакову.

Покрасневшая Анна Степановна махнула ей рукой и снова повернулась к полицейскому. К своему удивлению, она наткнулась взглядом на задорную молодую улыбку.

— Через кассу, пожалуйста, через кассу, — проговорил ей Булгаков.

— Конечно, Андрюшенька! Все посмотрел? Пойдешь или опять стрельбу по движущимся целям устроишь? У меня три зеркала до сих пор разбиты.

Выйдя на улицу, Булгаков зашагал к отделу.

Гражданин Ежов Вратислав Петрович проживал на третьем этаже гостиницы, в триста втором номере.

Вынув на улице телефон из кармана, опер закурил.

— Никитин? А где Никитин?.. А вы кто? Ну так вот, Стариков, передайте ему следующее…

Ровно через час Булгакова ждал сюрприз. В кабинет оперативника зашел Кислый и сообщил следующее: Ежов Вратислав Петрович проживает в частном секторе, на территории соседнего райотдела.

Опер опешил. Или он, Булгаков, ошибся в гостинице, или Кислый гонит шнягу с целью скорейшего освобождения. Отослав волнительно глядящего ему в глаза Кислого домой, Андрей в недоумении опустился на стул.

В любой момент позвонит этот Никитин. Что ему говорить?

Упрямый коллега из соседней области не заставил себя ждать.

— Алло, Никитин, вы меня слышите? Тут вот какая катавасия получается…

Выслушав историю до конца, Никитин спросил:

— Все?

— Все… — Булгаков, не привыкший к таким поворотам, растерялся.

— В общем, так, Андрей! Приеду утренним поездом, на месте и разберемся. Договорились?

— Конечно! — обрадовался Булгаков. — Я расписание узнаю и встречу, понял? Как тебя узнать?