– Когда нам зайти за окончательным ответом? – поднялись подруги.
– Считайте, что вы его уже получили. – Давайте лучше продумаем, как и когда мы устроим собрание студентов?
– Лучше не собрание. – Зоя улыбнулась. Давайте для начала вывесим объявление и посмотрим на реакцию.
– Умница! – Профессор восторженно посмотрел на женщину. – Пишите и вывешивайте.
– А у нас уже написано. – Рита извлекла из папки несколько готовых листков. – Срок – три дня. Хватит на обдумывание, как считаете?
Проректор энергично затряс седой шевелюрой, а потом вдруг спохватился:
– Дайте неделю! Сессия уже началась. Ребята бывают в университете не каждый день. Обидно будет, если кто-то упустит свой шанс только из-за того, что не вылезал из библиотеки.
– Сто сорок семь. – Зоя уныло положила на пачку последний листок с заявлением. – В семь раз больше, чем требуется. И как теперь из них отбирать? Собеседование с каждым проводить, что ли?
– Ну да, – грустно согласилась Рита, – устроим среди кандидаток в уборщицы конкурс на знание Шекспира в подлиннике.
Они разложили заявления по стопочкам. Сначала – на мальчиков и девочек. Потом – по курсам. Следом – на живущих в общежитии и местных.
– Извините, снова задержался! – шумно ввалился в приемную проректор. – Но на этот раз – по вашей милости!
Подруги переглянулись.
– Ну, пошли ко мне, – профессор отечески приобнял их обеих за плечи. – У меня к вам поручение ректора.
Поручением оказалась официальная заявка университета кадровому агентству «РиК» на поиск предприятий и организаций, где могли бы быть востребованы студенческие бригады. Именно бригады, а не отдельные студенты.
– Завтра жду от вас договор, – улыбнулся проректор. – Причем не разовый. Долгосрочный. То, что вы разработали и предложили, очень интересно нашему вузу, очень! А теперь, если вы сейчас не очень ограничены во времени, приглашаю вас на чай. К ректору. Он ждет!– Не ждали? – хмуро улыбаясь, поинтересовался вошедший, задвигая мощным плечом растерянного Рыбакова в его же собственный кабинет.
– Вы ко мне? – Владимир Георгиевич, конечно, сразу узнал гостя.
Не мог не узнать. Они не были знакомы, но, как и любой уважающий себя бизнесмен, живущий в этом городе, директор «Центуриона» хорошо представлял, кто именно рулит закулисной жизнью областного центра. В ночных клубах и казино приятели неоднократно показывали ему этого дородного вальяжного мужчину, сообщая непременным шепотом, что это сам Лева Черный, правая рука смотрящего – Царя – Дмитрия Царькова. Под Царем находилась вся городская развлекаловка, с десяток ресторанов, казино, ночные клубы. Он владел автозаправками, парой заводов, сетью супермаркетов и еще черт знает чем.
Когда-то давно Царь честно отбыл несколько сроков за сущую мелочовку – драки, хулиганство, кражу, потом усиленно занялся рэкетом, впрочем, без последствий, а в последние годы остепенился и стал вполне добропорядочным бизнесменом. Солидным и уважаемым, как и многие его товарищи по многотрудному преступному цеху. Царь был непременным участником всех крупных городских и областных мероприятий, спонсором детских спортивных школ и всяческих соревнований. В прошлом году он даже учредил свой личный Кубок по дзюдо, и ходили упорные слухи, что на очередной турнир в качестве гостя пожалует сам глава государства, дескать пообещавший это лично Царю во время совместного отдыха в Сочи.
Лева Черный – бывший полковник КГБ-ФСБ, по всем данным числился не просто правой рукой всесильного Царя, а еще и руководил его личной службой безопасности.
Давно, кажется по осени, бывшая супруга, Зоя, как-то испуганно сообщила Рыбакову, что бандиты (так она, дура, их называла) застраховали у них несколько своих машин. Вроде кто-то из агентов приходился кому-то из них родственником, ну и уговорил братков. Зоя тогда чуть ли не со слезами советовалась с Владимиром, как отказаться от этих клиентов. Чем возмутила его до крайности. То ли не сообразила, дуреха, что это – прямой путь к бизнес-вершине, то ли по привычке боялась этого мира, не понимая, что Царь и его команда – давно уже не бандиты, а, наоборот, люди, дружба с которыми от этих самых бандитов и отгородит, и убережет.