Заманчивое предложение

Я зарываюсь носом в подушку и вдыхаю сладкий дым и дорогой одеколон… Деймон. Мои глаза резко открываются, когда воспоминания о прошлой ночи всплывают на поверхность. Призрак его рук на моей коже, едва заметное прикосновение его губ, то, как его слова зажгли во мне огонь, который невозможно потушить.

Я стону, переворачиваюсь на спину и вытираю сон из глаз, во мне нарастает разочарование. Он просто оставил. Как будто мы не были в центре самого жаркого события, которое когда-либо случалось со мной, как будто он не контролировал каждую клеточку моего существа. Может, и хорошо, что он ушел, потому что я бы сделала все, что он хотел, чтобы он прикоснулся ко мне.

Я бы подумала, что он ушел на ночь, если бы не смутные воспоминания о том, как он обнял меня где-то поздно вечером, и как его пальцы гладили мои волосы, настолько слабое, что это могло быть сном.

Понимая, что больше не засну, я встаю с кровати и хватаю свою гигантскую мантию единорога, надеясь, что он уже ушел.

Ничто не могло подготовить меня к виду Деймона без рубашки, прислонившегося к моей стойке и небрежно пьющего кофе из неоново-розовой чашки, глядя на свой телефон. Мое сердце замирает в груди от того, насколько домашним он выглядит, как будто он делает это каждый день.

Тем временем я собираюсь проглотить язык, чтобы не пустить слюни из-за того, как его серые спортивные штаны облегают его формы. Я не могу перестать смотреть на то, как его длинные тонкие пальцы затмевают его телефон. Покалывания разбегаются по моей коже от воспоминаний о том, как они ощущались на моей коже.

— Доброе утро, Нимфа, — говорит Деймон, его голос полон веселья. — Мне нравятся единороги. Милые.

Внезапно почувствовав себя совершенно незащищенной, я плотнее затягиваю углы халата. Осознание того, как плохо я выгляжу по утрам, волосы в беспорядке, наполовину прилипают к лицу, погружается в душу и заставляет меня ерзать с волосами.

— Мне нравятся твои спортивные штаны.

Я ищу сарказм, но терплю неудачу. Я никогда не была такой. Я потратила годы на то, чтобы овладеть искусством скрывать свое раздражение, но один взгляд Деймона заставляет меня ощетиниться, как обороняющаяся кошка.

Он усмехается. — Я могу сказать тоже самое.

Черт возьми. Мои щеки горят, что только доставляет ему еще больше удовольствия.

— Как бы то ни было, — ворчу я и направляюсь к кофеварке, но останавливаюсь как вкопанная. Моего маленького горшка, купленного в магазине, нигде не видно. Вместо этого ее заменили современной эспрессо-машиной из нержавеющей стали. Я собираюсь включить его, но мои пальцы зависают над дисками. Я даже не знаю, с чего начать. Внутри меня нарастает разочарование, разжигающее огонь в моей груди. — Кто сказал, что можно взять с собой кофеварку?

— Ворчливая с утра, я вижу?

Голос Деймона звучит прямо возле моего уха, и озноб пробегает по моей спине.

Я издеваюсь. — Мне сказали, что я радость по утрам.

— М-м-м, — мычит он в притворном согласии, прежде чем схватить чашку с верхней полки. Это бледно-голубая кружка с надписью «О» и «Оно» и милой лисой между ними. Он подходит к машине и поворачивает несколько циферблатов. Он нажимает кнопку, и тот оживает с громким грохотом. Я стою с открытым ртом, пока он пользуется кофемашиной, без особых усилий вспенивая молоко. Он бросает несколько ложек сахара в мою чашку, и его рука четко контролирует жесты, пока он смешивает вспененное молоко с эспрессо.

Мой разум настолько потрясен сценой, которая разыгрывается для меня, что требуется секунда, чтобы осознать, что он приготовил именно так, как я заказываю в модной кофейне. — Откуда ты узнал…

Деймон сует теплую кружку мне в руку, прерывая меня.

— У тебя есть полчаса, чтобы подготовиться. Я подумал, что будет лучше, если ты поспишь как можно дольше.

— Я не пойду с тобой.

Я напеваю, когда идеально приготовленный капучино проходит мимо моих губ.

— Да, ты пойдешь. — Его глаза сверкают скрытым смыслом. Мне бы хотелось читать его лучше. — А теперь иди готовься. Первым делом у меня встреча.

— Не могу этого сделать.

Я качаю головой, наслаждаясь тем, как трескается его маска, показывая его растущее раздражение.

Когда я не уточняю, он спрашивает: — Почему бы и нет?

Я поднимаю бровь, пародируя его любимое выражение лица.

— Ну, я почти уверена, что это разрушило бы все, если бы наш брак оставался в тайне, ты так не думаешь? Или ты хочешь, чтобы весь офис сразу пришел к выводу, что я сплю с тобой, чтобы получить повышение? Потому что я могу пообещать тебе, что они не догадаются, что мы женаты.

Его зубы щелкают, а на челюсти дергается мышца. — Вот почему мы должны объявить об этом.

— Нет, мы… мы не можем. — Холод замерзает в моих легких, не давая мне сделать вдох. Меньше всего мне нужно, чтобы новости о нашем браке стали известны и чтобы мои родители увидели меня. — Ты согласился.

Я ожидаю увидеть гнев, но его бровь морщится от беспокойства. — Почему это одно из твоих правил, жена?

Меня охватывает дрожь, и я пытаюсь подавить свою реакцию на название. Я тяжело сглатываю. — Рассказать тебе об этом не является частью нашего соглашения.