Закон бутерброда

Перевернув вверх дном аптечку – вернее, служивший аптечкой полиэтиленовый мешок – в поисках пакетика смекты, она развела его в стакане воды и заставила Поля проглотить; потом уложила его в постель, подоткнула одеяло и, перебравшись в гостиную, удобно устроилась на диване с большим одеялом и подушкой. Но не успела лечь, как поняла, что спать ей уже не хочется. А хочется посмотреть телевизор, какую-нибудь тупую передачу, как когда она еще жила дома и проводила вечера в одиночестве. Поль терпеть не мог любые передачи, все эти ток-шоу, всё, что он считал вырождением телевидения и абсурдом, обреченным на исчезновение в эру сериалов HBO. Кстати, именно поэтому он не видел никакой необходимости в покупке телевизора. Сегодня вечер вторника, если повезет, она может наткнуться на передачу про релукинг (в широком смысле, поскольку канал М6 решил, что можно с равным успехом делать релук и своего жилья, и своей задницы) или, еще того лучше, на какую-нибудь политическую передачу на France-2, она ее убаюкает. Она отбросила одеяло, встала и взяла компьютер Поля, стоявший на столе. Ноги на полу мерзли. Она поскорей уселась обратно на диван с компом на коленях. Страшновато: вдруг она что-нибудь сломает в этой машине? Для нее оставалось загадкой, что Поль целыми днями с ним делал, но она подозревала, что он поставил кучу настроек, в которых она ничего не понимает и может их сбить. Экран был в спящем режиме и включился, едва она коснулась тачпада. Она поискала иконку интернета и кликнула на нее. Браузер открылся на какой-то неизвестной странице. Она робко набрала Google в строке поиска и оказалась наконец в привычной среде. Через несколько минут появилось окно с прямой трансляцией канала. Какие-то мужчины переругивались, сидя за необъятным круглым столом, а ведущий в очках воздевал руки и пытался их утихомирить: “Господа, господа, давайте дадим ответить статс-секретарю”. София устроилась в углу дивана и натянула одеяло до подбородка. От Поля не доносилось ни звука. Уснул, наверно. Через полчаса, конечно, проснется в панике, и она услышит, как он несется в туалет. Бедняга… но побыть немножко одной тоже совсем не плохо.

В начале их с Полем связи она могла поклясться только в одном: недели через три у него это пройдет. Поль был не красавец и даже откровенный жирдяй, а общих интересов у них почти не просматривалось. Вообще-то первый раз она с ним переспала, когда напилась. Дошла до той степени опьянения, в свете которой его попытки кадриться представали милыми и трогательными; эта его манера заявлять, несмотря на полноту, – я, мол, знаю, ты не сможешь устоять… В итоге вышло ужасно глупо: хватило некоторого количества водки и его фразы “ты со мной переспишь и поймешь, что это гениально”, и она уступила, отчасти из любопытства, отчасти потому, что самоуверенность придавала ему сексуального обаяния. А потом… А потом оказалось, что Поль только с виду толстый мудак, а на деле страшно уязвим. Как подросток. Она поняла, что он в нее влюблен, куда раньше, чем он сам это осознал. Он влюбился, как влюбляются только подростки. И она влюбилась сама. Он ее слегка завораживал. Но окончательно чувства Софии созрели из-за этой козы Марианны. Эту белобрысую куклу – что может быть безвкуснее блондинок? – она возненавидела сразу, как только Поль про нее рассказал. Ок, они друзья, но что это значит? В глубине души она знала, что Поль сроду не отказался бы перепихнуться с такой девицей, как Марианна. Значит, они дружат только потому, что Марианна считает, будто Поль для нее недостаточно хорош? Ну и сучка! От этой девки ее с самого начала тошнило. Эдакая дешевая романтическая героиня. Привет, я голубоглазая блондинка, я вся из себя хрупкая и нежная.

Но София готова была абстрагироваться от Марианны – вплоть до того самого вечера, когда та позволила себе вмешаться в их отношения и попыталась их разорвать. Может, она и не хотела Поля, но явно не могла перенести, что он связался с другой девушкой. В этот день София решила, 1) что сроду не встречала большего ничтожества, чем Марианна; 2) что будет ненавидеть ее всю жизнь; 3) что не позволит ей встать между нею и Полем; 4) что поскольку половинка Поля – это она, София, то Марианне пора отвалить. В этот день она поняла, что влюблена. Или, по крайней мере, что влюбилась.

Объяснить Полю, что Марианна – явно шизанутая и от нее надо держаться подальше, оказалось на удивление легко. Он сам страшно злился на Марианну и заявил, что больше не желает с ней разговаривать. Соперница исчезла с их любовного горизонта, и с тех пор они жили в совершенном счастье.