Закадычная соперница

Едва дожив до обеденного перерыва, она накинула куртку и поплелась в ближайшее кафе, сознательно проигнорировав кафетерий компании. Меньше всего ей хотелось сейчас встретить кого-нибудь из сотрудников или, не дай бог, саму Людмилу Владимировну. За полдня новоиспеченная директриса выжала из нее все соки и просто доконала — и морально, и физически. Людмиле постоянно требовались какие-то документы, приказы, копии документов и копии приказов. Она вызывала Голубеву к себе каждые десять минут, давая новые и новые поручения. И при этом оставалась холодно вежливой и повелительно требовательной.

Заказав на обед два стакана кофе и тарелку рисовой каши, Елена обхватила голову руками и закрыла глаза. Каша медленно, но верно остывала, а кофе уже превратился в бурду, но заставить себя есть или пить все это она не могла.

«Это она, точно она! — Елена растирала виски холодными пальцами. — Диму заказала его прекрасная супружница, несравненная мадам блонди… Муж в могиле, а ей — вся фирма. А может, у Людмилы и любовник есть? Тогда вообще все встает на свои места. Зачем ей развод, при котором она могла бы многое потерять? Ведь гораздо лучше просто убрать с дороги ненужного человека, заплатив Жданову за липовый диагноз».

Теперь дело оставалось за малым: доказать, что Дмитрию поставили неправильный диагноз намеренно и что именно этот диагноз стал причиной его самоубийства. Но для того, чтобы сделать повторный анализ, была необходима эксгумация, а разрешение на нее могла дать либо Людмила, либо судебные органы. Но с чем туда идти? Что она может предъявить суду? Вот если бы ей удалось доказать хотя бы наличие у Людмилы любовника. Но как?

Лена с трудом открыла глаза и взглянула на часы.

— Твою мать! — она с грохотом отодвинула стул в сторону и кинулась к выходу. Задумавшись, Голубева совершенно забыла о времени и теперь опаздывала на четыре минуты.

В офис она влетела с десятиминутным опозданием, мокрая как мышь, почти задохнувшаяся, и сразу же наткнулась на Людмилу Владимировну, которая прогуливалась по приемной.

— Что с тобой происходит, Лена? — женщина смотрела на Голубеву отчужденно и пренебрежительно. — Ты постоянно опаздываешь, нервная, с работой не справляешься. У тебя проблемы или это твой стиль работы? Боюсь, что если ты так работаешь всегда, то нам придется очень скоро расстаться.

Людмила спокойно развернулась и ушла к себе в кабинет, на прощание потребовав от Елены отчет о затратах на канцтовары в офисе за последний месяц.

Голубева выдохнула и села в кресло. Надо было срочно что-то решать, иначе все могло кончиться очень плохо. Спустя пять минут она поднялась, взяла в руки отчет и постучала в дверь босса.

— Да-да, — Людмила Владимировна, сама любезность, ответила мгновенно. — Можно.

Елена вошла в кабинет и, стараясь не встречаться с директором взглядом, положила отчет на стол:

— Вот отчет. Людмила Владимировна, мне нужно пять дней, у меня действительно, вы правы, крупные неприятности.

— Я не совсем тебя поняла, — Людмила крутила в руках папку. — Неделя отпуска? А что, если это, конечно, не секрет, с тобой случилось?

— У меня недавно погиб мужчина, который был мне очень дорог, — ответила Голубева чистую правду.

— О господи! — неожиданно для Елены, Товстоногова проявила заботу, в ней даже проснулись человеческие эмоции. — Как я тебя понимаю!

«Еще бы, дрянь! — Лена сжала кулаки. — Только вот, в отличие от тебя, я непричастна к смерти Димы».

— А что с ним случилось? — Людмила проявляла чудеса бестактности. «Ладно, я выдержу и это», — решила Голубева и ответила как можно спокойнее:

— Он погиб. Упал с крыши коттеджа, когда устанавливал антенну.

— Конечно, Лена, бери отпуск, — Людмила покровительственно улыбнулась. — И постарайся за это время прийти в себя. Сама понимаешь, что больше я тебе дать не могу. Работа, бизнес сейчас и так в ужасном состоянии. Смерть Димы, похороны… Сама понимаешь.

Людмила говорила совершенно спокойно, словно отличница на уроке. Фиалковые глаза оставались бесстрастны и холодны, и вообще Товстоногова напоминала Елене Снежную королеву.

— Спасибо, — выдавила Голубева и поскорее вышла из кабинета.

Из офиса Елена прямиком отправилась в салон красоты.

В «Афродите», как всегда, играла приятная музыка, и мастер Елены, как на удачу, оказалась свободна.

— Что делаем? — Таня улыбнулась, глядя на нее в зеркало. Но, поймав грустный взгляд Голубевой, притихла. — Что-то не так?

— Все нормально, — улыбнулась Лена. — Давайте уберем всю эту рыжую гриву к черту, сделаем мне самую короткую стрижку, которую только можно, и покрасим в черный цвет.

— Прямо в черный? — ахнула Таня. — Может, для начала в темно-коричневый?

— Можно и в темно-коричневый, — согласилась Елена. — Все что угодно, только уберите эти рыжие патлы.

Старый образ теперь намертво ассоциировался у нее с Димой и всей этой историей с ВИЧ и Виктором Ждановым. Голубева искренне верила, что, сменив имидж, она сможет хотя бы частично изменить и свою жизнь.