Задача с одним бриллиантом

Николай Рудольфович явно провернул какую-то аферу. Ему не понравилась активность англичан? Как-то запахло жареным? Он предполагал, что кто-то увидит, как Лиля кладет камень ему в руку, — и начнется вакханалия, о нем самом все временно забудут, камень кто-то украдет. Ну и какой спрос с деда Миллера? Да, хотел таким необычным образом спрятать бриллиант. Кто же мог предположить, что найдутся желающие раскапывать могилу? Да, украли. Все — камня нет. А на нет и суда нет.

— Вы знакомы с Робертом Литтлджоном? — тем временем спросил у Алекса Бейли Андрюша.

— Да, мы вместе учились в элитной школе для мальчиков, пока родителей Боба не попросили его из школы забрать, — Алекс улыбнулся. — Боб всегда был… очень предприимчивым.

— Что именно он сделал в школе?

— О, он много чего делал! У Боба великолепно работает голова. Он всегда знал, какая лошадь выиграет на скачках. Он организовал тотализатор у нас в школе. Если ставишь по совету Боба, то потом платишь ему с выигрыша пятнадцать процентов.

— То есть он собирал у вас деньги и сам делал ставки?

— Да. Все делал сам Боб. Те, кто доверял Бобу, всегда получали деньги. Я не понимаю, почему родители других мальчиков были недовольны? Конечно, Боб должен был оставлять себе проценты за работу.

«Может, это были слишком высокие проценты? А не заявленные пятнадцать?» — подумала я, но не стала говорить это вслух. И откуда Литтлджон знал, какая лошадь выиграет на скачках? Он прикладывал к этому руку? Или банкир Московцев решил делать деньги на тотализаторе, подкупал конюхов, жокеев?

— И после этого его выгнали из школы? — тем временем уточнил Андрюша.

— Нет, тогда не выгнали. Выгнали после страхования жизни. — Алекс опять улыбнулся.

— Чьей жизни? — спросила я.

— Учеников школы. Их родителей. Бабушек и дедушек. Собак. Лошадей.

— Каким образом Роберт их страховал?! — воскликнула я.

— Он выступал агентом какой-то страховой компании.

— Нелегально?

— Почему же нелегально? Он представлял компанию как агент, с которым компания заключила договор. Но вот сама компания оказалась какой-то левой. Я не помню всех деталей, только что их сайт был с доменом Ангильи — ai. А в Англии одно только это всегда вызывает подозрения, если это не сайт об искусственном интеллекте или робототехнике[3].

Ангилья — это самоуправляемая заморская территория Великобритании, включающая сам остров Ангилья, протяженностью 26 километров и площадью 91 км², несколько мелких островков и коралловые рифы. Живет там менее пятнадцати тысяч человек. Это великолепный курорт в Карибском море и офшорная зона. Регистрация в поддоменах org.ai, com.ai, net.ai находится в открытом доступе по всему миру.

Но мы сейчас обсуждали совсем не Ангилью, хотя я не исключала, что у банкира Московцева тоже там что-то зарегистрировано. Андрюша спросил, много ли денег собрал Роберт Литтлджон в виде страховок.

— Много, — улыбнулся Алекс. — Он же подрядил мальчиков тоже выступать агентами. Там получилась целая цепочка или пирамида. Они страхуют своих родственников, соседей, в общем, кого угодно, за это получают свой процент, а Роберт как главный агент имеет дело уже со страховой компанией.

«А компания принадлежит ему же, зарегистрированная им же на Ангилье? Или банкиру Московцеву?»

— Деньги вернуть удалось?

— Нет. Только некоторые мальчики отдали полученные ими проценты.

Я спросила, поддерживал ли Алекс Бейли связь с Робертом Литтлджоном после того, как тот уехал на Кипр. Оказалось, что поддерживал.

— А он знает, что вы можете быть потомком последнего русского царя?

Алекс кивнул.

— Ваша семья не пыталась скрыть эту информацию?

— Раньше пыталась. Я же вам говорил. Но какой смысл скрывать это сейчас? То есть мы не собирали пресс-конференции, не публиковали заявлений, но некоторые наши друзья знают, что, возможно, мы являемся родственниками русских царей. Правда, больше мы об этом никому не говорим — люди отказывались верить, что такое вообще возможно. Мы перестали об этом упоминать посторонним.

«А сейчас-то как раз проснулся интерес к последнему русскому царю и возможным потомкам! И этот вопрос волнует британскую королевскую семью».

— Но вы же сюда приехали, — заметила я.

— Да. Наша семья решила все-таки узнать правду — то, что еще возможно узнать. Мы собирались на день рождения моего дедушки. Он как раз является сыном Сиднея и то ли Тамары, то ли Татьяны. Он хочет знать правду.

— Вы будете на что-то претендовать, если окажется, что являетесь потомком Романовых?

— Наверное, нет. Не знаю. Я не могу сейчас сказать, и в любом случае решать буду не я один. Но для начала я должен был встретиться с Николаем Рудольфовичем Миллером. Он обещал показать мне бриллиант. Я собирался его заснять. На бриллиант мы точно не претендуем. Он был заплачен за Тамару. Семья Миллеров имеет на него полное право. А вот имущество Романовых — другой вопрос.

— Примерно то же самое мне говорил Роберт Литтлджон, — сообщила я Алексу Бейли. Признаться, истинному англичанину Алексу я верила гораздо больше, чем Роберту, с его-то генетикой…

Алекс спросил, когда я общалась с Робертом. Я ответила.