Задача с одним бриллиантом

Но вскоре ему пришлось нанимать адвокатов совсем для другого дела. Его обвинили в краже старинного ожерелья с рубинами. Его законная супруга, с которой он давно не жил вместе, появилась на каком-то светском рауте в этом ожерелье. Вскоре к ней пришли представители Скотланд-Ярда и попросили объяснить его происхождение. Она сказала, что недавно отпраздновала круглую дату (что соответствовало действительности) и ее муж прислал ей подарок с курьером. Она еще подумала, не хочет ли он возобновить с ней отношения, ведь столько лет вместе прожили и вскоре должен родиться их первый общий внук. Московцев утверждал, что никаких ожерелий жене не посылал, видеть ее не хочет, вообще никаких подарков ей давно не делал и не собирается. Он кричал, что его таким образом подставили, он не обращался ни в какие курьерские службы, и вообще подобную работу за него выполняют помощники.

Я позвонила Ивану Захаровичу.

— Думаю, что Московцева посадят, — сказал Сухоруков. — В Англии. И кое-что отберут. Жаль, конечно, что этого не получат наши люди, но пусть хоть так. Нельзя грабить доверившихся тебе людей.

— Ожерелье посылал Николай Рудольфович?

— Что ты, Юля! Миллер как уехал на остров, так и живет там. А ожерелье он не вывозил из Англии, а отдал тем, кто помог ему уехать из России. Юля, ты понимаешь, что Миллер никогда не сидел? И ты также знаешь, чем он занимался с советских времен.

— То есть его в свое время органы взяли на крючок. И он им стучал.

— Конечно. Но из-за него в места не столь отдаленные не отправился ни один серьезный человек. Только шушера. Я не одобряю стукачество ни в какой форме, я уважаю людей, которые ни при каких обстоятельствах не сдают подельников. Я тебе говорил, что дел с Миллером никогда не имел, но про него знал. В молодости я был максималистом, и если что-то не принимал, то не принимал вообще. И в молодости я бы Миллеру руки не подал. Сейчас я стал старым и мудрым и понимаю: каждый выживает как может. Миллер приспосабливался во все времена. Он умело лавировал между миром криминала и правоохранительными органами. И Миллер всегда был честен. Я тебе говорил об этом. Он никогда не кидал своих постоянных клиентов или тех, кто приходил к нему по рекомендации. А сейчас он просто отошел от дел, пусть и таким оригинальным способом.

— А наши соответствующие службы не дремлют и не зря едят свой хлеб, — сказала я. — И все-таки отправили беглого банкира за решетку, пусть и руками англичан. Но мне тоже очень жаль, что украденные им деньги, скорее всего, в Россию не вернутся.

Великобритания — небывалый случай! — согласилась на экстрадицию Ильи Витальевича Московцева в Россию, даже несмотря на то, что теперь у него был еще и израильский паспорт, и новое имя. Но британские правоохранительные органы приучены думать в первую очередь о британских налогоплательщиках. С какой стати британским налогоплательщикам оплачивать содержание российского банкира в английской тюрьме? Израиль никаких протестов не подал. У нас кто-то получил новые звездочки на погоны. Но эти люди, как всегда, остались в тени. Они не дают интервью СМИ и не ищут громкой славы.

* * *

Виталя стал заезжать ко мне гораздо чаще — под благовидным предлогом: «Надо же регулярно кормить котенка!» Я приезжаю с работы, а коты уже накормлены (у Витали есть ключи от моей квартиры), старший спит, а младшая играет в упоении с какой-нибудь новой игрушкой. Может, таким образом Виталя показывает, что хочет снова попробовать жить вместе со мной? Почему бы не попытаться еще раз?