Зачарованный лес

– И не забудь о газетах, – подытожила мама. – Вот еще десять фунтов – на оплату счета. Хотя вряд ли тебе понадобится вся сумма, даже с учетом нового комикса для Мартина. Это его награда за то, что он ходил вместо тебя за покупками. Так что надеюсь увидеть сдачу, Энн.

«Хитрющий он, этот Мартин! – подумала девочка. – На все готов, только заплати ему. Интересно, что будет, когда он вырастет и, допустим, станет управлять страной?» Выходя из магазина, Энн улыбалась. Все было таким восхитительно нормальным, таким благостно обыденным – вплоть до мельчайшей измороси. Улица была умиротворяюще серой. Люди, вышедшие за покупками, выглядели раздраженными, что дало Энн еще большее ощущение спокойствия, поскольку это было ровно то, чего можно было ожидать. Она даже терпеливо выслушала миссис Прайс – та оживленно болтала, пока Энн расплачивалась за газеты. Поведение миссис Прайс тоже оказалось вполне обычным.

Довольная, девочка подхватила полную сумку и развернулась, чтобы идти домой.

Но тут же бухнула свою ношу на мокрый тротуар и уставилась на человека с мешком, шедшего ей навстречу.

Сначала Энн приняла его за монаха. Но светло-коричневая мантия была недостаточно длинной, а из-под нее виднелись узкие брюки. Высокая фигура выглядела перекошенной, поскольку на одном плече было нечто вроде свернутого одеяла. Вышагивал он довольно своеобразно. Энн знала эту походку.

Приближаясь к девочке, Мордион улыбался чему-то своему. Энн заметила, что пришедшие за покупками люди обращают внимание на его улыбку. Некоторых она напугала, другие отнеслись к ней с подозрением, но большинство тоже улыбались, словно не могли перед ней устоять. Энн словно током ударило, и боль пронзила все ее тело, когда девочка увидела Мордиона на Лесной улице субботним утром.

– Что вы здесь делаете? – спросила она обвиняющим тоном, преградив ему путь.

Мордион еще больше расплылся в улыбке – теперь он явно улыбался только Энн.

– Привет, – сказал он. – Я думал – может, встречу вас.

– Но что вы делаете? – повторила Энн.

– Хожу по магазинам, – объяснил Мордион. – За зиму у нас совсем истощились запасы продовольствия, и тогда я вспомнил, что пополнить их можно здесь.

«За зиму?» – подумала Энн и быстро взглянула на левое запястье Мордиона. Порез на нем заживал так же плохо, как рана на ее собственном колене (перед уходом пришлось налепить новый пластырь). Баннус снова шутил шутки со временем.

– Но чем же вы расплачиваетесь? – в недоумении спросила девочка.

– Это не проблема. У меня есть деньги, – заявил мужчина и, заметив, что Энн ему не поверила, прибавил: – Смотрите. Я вам покажу.

Он положил свой мешок рядом с сумкой Энн. Это был ничем не примечательный зеленый блестящий мешок с сеткой внутри – Энн видела такие тысячу раз в родительском магазине, в них доставляли разную зелень. Она рассеянно окинула взглядом лежащие внутри картошку, морковку, лук, бараньи котлеты, а потом подняла глаза на кожаный кошелек, который Мордион достал из кармана.

– Вот, видите, – сказал он, открывая кошелек, чтобы продемонстрировать ей толстую пачку десятифунтовых купюр.

Энн тут же испытала острое чувство неловкости: она стояла на улице, загородив проход по тротуару, и кто-то показывал ей кошелек, как будто она полицейский, требующий предъявить удостоверение. Она заметила, что люди стали обращать на них внимание. Но только она собралась попросить Мордиона убрать кошелек, как ее взгляд упал на кредитку, торчащую с другой стороны кошелька. «А, – мелькнула у нее мысль, – теперь я узнаю, кто он на самом деле!»

– Эта кредитка, – начала Энн, – даже лучше, чем деньги. Вы…

– Да, я знаю, – перебил ее Мордион. – Я испробовал ее в винном магазине. На ней даже моя подпись. Видите?

Он протянул ей маленький пластиковый прямоугольник. «Не верю своим глазам!» – подумала Энн, разглядывая выпуклые буквы на карточке. Там значилось: «М. Агенос». Девочка испытала внезапный приступ раздражения. Она посмотрела на улыбающееся бородатое лицо Мордиона – он выглядел как Франциск Ассизский[10], если не считать изогнутого крыла сросшихся бровей. Вид у него был невинный, как у святого или ребенка.

– А вы знаете, что вы потеряли память? – сказала Энн. – Можете винить в этом Баннус, но это правда! А теперь смотрите. Вот туда.

Вцепившись в его толстый шерстяной рукав, девочка повернула Мордиона так, чтобы он увидел парковку на другой стороне улицы.

– Машина. Большая, серая. Вы приехали сюда на машине. Я вас видела.

Мордион взглянул на машину с вежливым интересом, но так, словно она ничего для него не значила.

– Вам виднее, – согласился он. – Должен же я был на чем-то приехать.

«По крайней мере, – подумала Энн, – он не утверждает, что проспал несколько веков. Уже прогресс».

– Но разве у вас нет кого-то – например, семьи, – кто беспокоился бы о том, где вы сейчас? – настойчиво спросила девочка.

– Нет, семьи у меня нет, – ответил Мордион.

Улыбка сошла у него с лица, он отвернулся и поднял свой зеленый мешок:

– Мне пора возвращаться. Должно быть, Чел сильно проголодался.