Забытые в небе

Егор пригляделся. Действительно — круглый дырчатый кожух ствола с закреплёнными на нём сошками и узкий раструб пламегасителя наводили на мысль о знакомом ещё по фильму «Два бойца» с Марком Бернесом, ручном пулемёте «Дегтярёв- пехотный» с плоским патронным диском поверх затворной коробки.

— Никогда не видел такого. Где раздобыли-то?

— Места знать надо. — уклончиво ответил Чекист. — В Лесу чего только нет…

Он явно не горел желанием вдаваться в подробности. Егор пожал плечами: что ж, у каждого свои секреты. У барахольщиков — в особенности.

Маленький отряд сделал привал у подножия башни Федерации, на парковке, захваченной непролазным подлеском. Развели костерок, наскоро приготовили ужин и принялись в последний раз — «крайний», как выразился Чекист, — проверять оружие.

— Я чего хотел попросить… — сказал Егор. — Мне бы второго номера к распылителю — чтобы шланг перекинуть, не снимая баллоны. Ну и запасные носить, а то я все вместе не упру.

Распылитель, «секретное оружие» против населяющих башни Москва-Сити пауков, представлял собой раму-станок с парой закреплённых на ней огнетушителей. Заряженные углекислотой и особыми спорами, способными стремительно разъедать хитин, они выбрасывали на десяток шагов струю из латунной трубки- брандспойта. С израсходованного баллона следовало вручную свинтить переходник и закрепить его на втором баллоне. Имелся и второй, запасной «боекомплект» — ещё два баллона с «антипаучьей» смесью.

— Мессер, ко мне, бегом! — скомандовал Чекист.

Устроившийся у костра чернявый, цыганистой наружности, боец подхватил с вещмешка мосинский карабин и шустро кинулся на зов. Добежав, он сделал попытку встать по стойке «смирно». Чекист критически оглядел бойца: верхние пуговицы гимнастёрки расстёгнуты, ремень с подсумками, сполз чуть ли не до паха, в уголке рта бычок.

— Р-разгильдяй!

— Эта… сказали же — привал! — попытался, было, спорить Мессер, но под тяжёлым взглядом командира усох и прикусил язык.

— Отставить трёп! Назначаешься вторым номером в расчёт этого… как его… — Чекист ткнул пальцем в баллоны.

— Говномёта?.. — с готовностью подсказал чернявый. — Раз он всяким дерьмом пауков опрыскивает — значицца, говномёт и есть.

Мехвод, с интересом прислушивавшийся к беседе, гыгыкнул.

— Дремучий ты человек, Мессер, необразованный. — сказал Егор.

— Это ж высокие биотехнологии, во всём мире только у нас такие есть. А ты — «говномёт»! Никакого уважения к науке…

Мессер довольно осклабился.

— Да понял я, начальник, в натуре, всё понял! Шуткую просто.

— Остришь, значит? — Чекист многообещающе сощурился. — Тебе доверие оказано! Значит, так: пройдёшь инструктаж у товарища…

… говномётчика.

— Р-разговорчики! Пока остальные бойцы отдыхают — будешь отрабатывать норматив по смене баллона и перекидке вентиля. И учти, сам принимать буду!

Он обернулся Егору.

— Есть такой норматив?

— Будет. — коротко посулил «первый номер».

— Вот и отлично. Погоняй этого остряка как положено, до автоматизма. Навалятся пауки — некогда будет учиться!

* * *

Отряд угодил в западню на девятом этаже, в длинном коридоре, ведущем, если верить найденному в вестибюле «плану эвакуации», к служебным лестницам. Пролёты основных были напрочь забиты растительностью, завалены обломками, и «партизаны», потеряв не меньше часа на попытки пробиться сквозь завалы, отправились на поиски обходного пути.

«…вот и нашли на свою голову…»

Восьмирукие (или восьминогие?) твари, числом не меньше четырёх, подстерегли отряд в узком проходном холле. Когда-то здесь стояли кофейные автоматы — их пластиковая скорлупа давно расползлась, бесстыдно выставив на обозрение металлические потроха. Стены и потолок сплошь покрывала буро-зелёная плесень и неизменные бороды проволочного вьюна, так что бойцы увидели тварей, только когда первая, свесившись с потолка (вернее, с лёгкой решётки, к которой крепились когда-то пластиковые потолочные панели) попыталась вцепиться в плечи Сапёру. Гадину прикончил Мехвод — разнёс в клочья пулемётной очередью в упор. Другую нафаршировали свинцом Яцек и Сапёр, третью подстрелил Мессер: хладнокровно всадил в безглазую башку все пять патронов из магазина «мосинки». Последняя сумела вырвать у Татьяны карабин, из которого та так ни разу не выстрелила, и принялась воевать всерьёз.

— Бережись! — заорал Чекист, падая на колени.

Приклад «трофея» просвистел на его головой и с треском врезался в гипсокартонную перегородку, проделав в ней огромную дыру. Вторым руко-щупальцем тварь отвесила могучую оплеуху Мехводу. Но этот стратегический успех пропал даром: танковый шлем смягчил удар; боец помянул нехорошими словами предков гнусной твари, крутанулся на месте, вскидывая пулемёт и… увяз ногами в петлях ползучих лиан. Ствол дёрнулся, длинная очередь прошлась по потолку, и Мехвод повалился навзничь. Оброненный РП46 загремел по бетону, задребезжала лента.

— Валим его, парни! Вместе!