Забытые боги

Леди Эланна вздрогнула от неожиданности, но дух не дал ей времени прийти в себя — тут же подскочил, округлил и без того большие глаза, истошно заверещал, замахал корявыми лапками. Его расширенные зрачки наполнились беспокойством, а вид был таким испуганным, что даже чужаки поняли — что-то стряслось.

Таррэн нахмурился, потому что узнал Глазастика и хорошо запомнил, что его хотела позвать с собой Белка. Однако обозначить свои подозрения не успел — в этот же самый момент перевертыши со свистом выпустили воздух сквозь сжатые зубы, а потом коротко выдохнули:

— Бел!..

И, не дожидаясь разрешения владык, исчезли.

Рен Роинэ вздрогнул, когда смертные, превратившись в четыре стремительных вихря, буквально проломили собой ближайшую стену. У рена Эверона изумленно округлились глаза, потому что из проема раздался знакомый свист стали и звуки разрубаемых лиан. Далеко. Неприятно далеко, будто странные люди успели в долю секунды преодолеть весьма немалое расстояние. Члены совета ошарашенно переглянулись, но в этот момент побледневшая Эланна в ужасе посмотрела на поднявшихся в зловещем молчании гостей.

Таррэн сразу понял: беда. Не говоря ни слова, он прошипел нечто непереводимое, уверенно подхватил прыгнувшие к нему прямо из воздуха ножны с родовыми клинками. Шумно втянул ноздрями напоенный ароматами цветов воздух, окутался с ног до головы ревущим пламенем и… вместе с отцом и побратимом тоже испарился. В той самой дыре, которую проделали своими телами перевертыши.

— Лан, останьтесь! На вас — периметр! — властно прозвучал приказ уже издалека, и приготовившиеся ринуться следом за своими лордами золотые послушно остановились.

Правда, ненадолго — не успели алиарцы опомниться, как чужаки умело рассредоточились по залу, привычно заняли круговую оборону и прищурились, неприязненно изучая напрягшийся совет.

— Остановите это… Стража! — слабым голосом прошептала белая как снег Эланна, когда зал совещаний наполовину опустел.

Повинуясь ее приказу, дух леса вспрыгнул на плечо рена Эверона, ткнулся острой мордочкой прямо в его заостренное ухо и, не дожидаясь согласия, обрушил на начальника дворцовой стражи череду картинок.

Рен Эверон бесконечно долгое мгновение стоял неподвижно, а потом выругался, не стесняясь присутствия владычицы, и, отстав от чужаков на какие-то мгновения, метнулся следом. Коридор в нужную сторону он создал уже на бегу, пользуясь правом беспрепятственного прохода в любой уголок дворца. Слегка поморщился, когда сидящий на его плече зверек с силой сжал когти, и прибавил ходу, мысленно отдавая короткие приказы.

Глазастик практически по мгновениям восстановил картину произошедшего. Благо на это не требовалось много времени: духов леса вокруг было достаточно, чтобы рен мог в любой момент получить информацию о каждом из присутствующих. Исключение составляли лишь личные покои госпожи и с некоторых пор южное крыло, где чужаки установили особую защиту.

Причиной для паники послужил (кто бы сомневался!) неугомонный пацан. Этот дурной, избалованный уродец умудрился сбежать от опекуна-полукровки, отыскать какую-то нору и пролезть аккурат в западное крыло. Да не абы куда, а точнехонько к дверям в закрытую галерею, где стражам был отдан строгий приказ — стрелять на поражение…

Рен Эверон, если бы не мчался сейчас как ветер, прикрыл бы глаза, чтобы не видеть того, о чем ему сообщал дух леса. Эльф летел напрямик, создавая коридор за коридором прямо на ходу. Запоздало подумал, что имело смысл сделать такой же проход и для смертных, чтобы не портили стены, но он просто не успел. И не думал, что они окажутся так скоры.

Пролетев на одном дыхании чуть ли не половину дворца, рен Эверон оказался в нужном зале лишь на секунду позже, чем встревоженные чужаки. Страшась непоправимого, эльф выскочил из услужливо открывшегося коридора. Мысленно проорал своим, чтобы опустили оружие. Торопливо огляделся и… понял, что орать уже некому: из тщательно обученной, отлично вооруженной стражи на ногах остались всего двое эльфов. Но лишь потому, что их довольно невежливо держали за глотки могучие руки Нэша и Таша. На помятых и покореженных доспехах эльфов красовалось несколько продольных трещин. Нагрудные пластины были безжалостно сорваны, а начищенные до блеска шлемы превратились в бесформенные куски железа. Не говоря уж о том, что драгоценные луки из королевского тиса были грубо разломаны, перевязи сорваны, искусно выкованные мечи отброшены в сторону. А в стене, прямо за спинами растерянных и оглушенных стражей, виднелись подозрительные вмятины, словно эльфов сперва отшвырнуло туда какой-то неумолимой силой, и только потом перевертыши соизволили взять бедолаг за горло.

Остальная стража была недееспособна, потому что в этот самый момент находилась на полу в весьма причудливых позах. С вывернутыми руками, с перебитыми пальцами, израненная, окровавленная, но живая. По крайней мере эльфы дышали. Впрочем, каждого, кому не повезло очнуться, тут же успокаивали снующие между телами охотники — взъерошенные, злые как демоны и еще не остывшие после короткой схватки.