Забытое сражение Огненной дуги

Мобилизация последней категории оказалась делом наиболее трудоёмким, а результаты труднопрогнозируемыми. Во-первых, было необходимо сначала найти эти несколько десятков тысяч мужчин (ведь цифры плана – это тот минимум, что требовался войскам). Во-вторых, откормить их до такого состояния, чтобы они могли подойти под самые упрощённые физические нормы солдата (ведь во время оккупации многие голодали и гибли от недоедания), а затем обучить военным навыкам «с нуля». Территория Курской области, где развернулись главные силы Воронежского фронта, находилась в руках немцев от 1 до 1,5 года (с октября 1941 по февраль 1943 г.), много молодёжи и физически крепких мужчин среднего возраста были вывезены в Германию, часть была призвана полевыми военкоматами[86] Красной Армии в 1941, 1942 г. для пополнения 21 и 40 А и погибла в ходе Курско-Обоянской и двух Харьковских операций 1943 г. Из оккупации население вышло физически истощённым, встречалось много больных, в том числе инфекционными заболеваниями (сыпной тиф, туберкулёз, сифилис и т. д.). По данным санитарного управления фронта, в некоторых населённых пунктах в это время число заражённых доходило до 60–65 %, из-за вспышек инфекции приходилось закрывать (блокировать войсками проезд, проход) целые сёла на несколько недель. Даже перед началом Курской битвы, когда эпидемиологическая обстановка заметно стабилизировалась (территория фронта была очищена от трупов, проведена санобработка населения, начали работу инфекционные медучреждения армий и фронта), фиксировалось немало случаев инфекционных заболеваний в целом ряде сёл, в частности, на правом фланге фронта. Так, например, 26 июня 1943 г. штаб 90-го полка войск НКВД по охране тыла Воронежского фронта (полоса 6 гв. А) в оперативной сводке № 00 177 доносил, что в его зоне ответственности на указанное время больны сыпным тифом: в сёлах Верхопенье – 36 человек, Новенькое – 61, Круглик – 24, Боброво – 53, Богатое – 50. Как вспоминал М. Е. Катуков, в районе Обояни (полоса Воронежского фронта), где в марте развернулись войска его 1 ТА, эпидемиологическая обстановка также была напряжённая и армии потребовались большие усилия, чтобы ликвидировать значительное число очагов сыпного тифа[87].

Для «доведения» призывников до определённых физических норм требовалось время и калорийное питание, а значит, уменьшалась программа военной подготовки, да и с продуктами ситуация было сложной. Кроме того, в период весенней паузы бойцы и командиры боевых частей широко привлекались для проведения масштабных фортификационных работ. Всё это в комплексе серьезно снижало уровень индивидуальной подготовки пополнения. «На казённом, канцелярском языке «доведение армии до нормального штата» звучит бесцветно и нейтрально, – писал М. Е. Катуков. – А сколько забот и хлопот оно скрывает! Долг командиров и штабов – всю эту массу людей подготовить – и как можно тщательнее – к тем самым драматическим часам и минутам, которые называются словом «бой».

Чем выше подготовка каждого бойца, тем меньше потерь, тем выше отдача на передовой линии. Бой ведь только со стороны кажется хаосом огня, грохота, дыма, крика, рёва моторов. На самом деле – это сплав ума, изобретательности, опыта, высокой организованности и искусства. Да, искусства выходить победителем! Трудного, утомительного, но всё же искусства»[88].