Забыть Веронику

Природа меня здоровьем и выносливостью не обделила, грех жаловаться. Уже к обеду в голове немного прояснилось. День выдался спокойный, никто не дергал. С трех часов у меня начался прием посетителей, как всегда и бывало по вторникам и четвергам. Но в тот день я успел принять только одного посетителя. Доцента Симоновича. Он неуверенно вошел в кабинет, задержал взгляд на моем лице, опасливо принюхался. Потом стал спрашивать, как продвигается проверка по случаю смерти его жены и не вскрылись ли какие-нибудь новые факты. Я ему честно ответил, что вопрос пока не решен, но, скорее всего, никакого уголовного дела не будет. И вообще, с этим вопросом лучше обращаться непосредственно к следователю Толстову, которому поручена проверка. Симонович стал допытываться, а какие лично у меня имеются соображения. На это я сказал, что никаких соображений у меня нет, потому что я не следак и не сыщик, а участковый, и не мое это дело, версии строить. Доцент ушел, пожимая плечами и всем своим видом демонстрируя разочарование.

Я подумал, что неплохо было бы выпить еще одну чашку крепкого чая, и уже поднес руку к электрическому чайнику, как дверь опять открылась, причем без стука. Вошли двое мужчин, один совсем молодой, второй моего примерно возраста. Были они в джинсах и легких куртках, но я сразу понял — коллеги.

— Здравствуйте. Вы капитан Шаманов?

Я кивнул. Старший предъявил мне полицейское удостоверение. Я прочитал фамилию и название структурного подразделения. Удивленно приподнял бровь.

— Чем могу помочь?

— Мы из наркоконтроля. К нам поступила информация, что два человека, проживающие на вашей подведомственной территории, регулярно занимаются перевозками крупных партий героина по всему региону. Источник информации непроверенный и ненадежный, поэтому решили сначала с вами поговорить. Может, поступали на них какие-нибудь сигналы. Нас все интересует, любые мелочи. Вы свой контингент хорошо знаете?

— Да, — уверенно ответил я. — В смысле наркоты у меня все спокойно. В прошлом году один чудак на балконе коноплю пытался выращивать, так и то не на сбыт, а для личного употребления… А на кого конкретно поступил сигнал?

— Александр Лютиков и Савелий Коновалов. В одном доме живут. Знаете таких?

— Да, — выдавил я.

— Мы их по своим базам проверили. Вроде чисто. По наркоте они не проходят. Правда, Лютиков дважды судимый, но по легким статьям. Может, вам, как участковому, что-то известно о них?

— Известно, — вздохнул я. — Только не то, что вас интересует, мужики. Позавчера в квартире Коновалова произошло убийство…

Я рассказал операм о трагедии, случившейся два дня назад. Естественно, без всяких интимных подробностей. Знать о моей любовной связи с несчастной Ксенией им было совершенно незачем.

— Кто ведет уголовное дело? — спросил старший опер.

— Не знаю пока. На труп выезжал следак по фамилии Толстов, из районного отдела. Но он не может вести дело по сто пятой, значит, должен передать его в следственное управление. А уж они там сами распределят.

— А оперативное сопровождение на ком?

— Тем более не знаю. Могу только назвать фамилию опера, который был на месте преступления. Сергей Волков, капитан. Я с ним немного знаком, так что могу дать координаты… Слушайте, мужики, а откуда у вас инфа про наркоту?

— Анонимный звонок по телефону. Потому я и говорю, что источник ненадежный. Но теперь-то понятно, что мы не напрасно приехали.

— Почему? Думаете, есть связь между убийством и наркотой?

— Да я почти уверен. Ну сам посуди, капитан, — перешел оперативник на более фамильярный тон, — позавчера убита жена Коновалова. А сегодня утром в нашу дежурную службу поступил звонок. Какой-то мужик протараторил, что эти двое активно занимаются наркотрафиком. Лютиков будто бы перевозит наркоту на своей личной машине, а второй, Коновалов, на служебных автомобилях. Он ведь дальнобойщик?

— Да, верно.

— Где он сейчас находится, не в курсе?

— Не знаю, я его с позавчерашнего вечера не видел. Думаю, он сейчас похоронами своей жены занимается… Если не запил от горя.

— А второй?

— Лютиков? Его я видел вчера, он был дома. Праздновал освобождение друга… Не исключено, что и сейчас продолжают гулять. Кстати, мужики, — я слегка повысил голос, — а друг-то этот как раз за наркоту и сидел. Он мне сам назвал свою статью, когда я вчера к ним заходил.

Опера переглянулись.

— Еще интереснее, — сказал старший и поднялся. — Пойдем, капитан, поможешь нам. Зайдем в гости к твоему Лютикову.

— Подождите, вы что, обыск у него в хате будете делать? — спросил я, мысленно взгрустнув о так и не выпитом чае.

— Нет. Для обыска в жилище нужна санкция суда. Мы будем очень глупо выглядеть, если попросим судью разрешить обыск на основании анонимного телефонного доноса. А вот тачку его мы сейчас досмотрим. Где он ее ставит, знаешь?..

Через несколько минут мы уже стучали в нужную дверь. Сашка сидел дома один. Жена, по его словам, была на работе. Кореш уехал наконец к папе с мамой, еще утром. Сам Лютиков был трезв и мрачен. На оперов смотрел непонимающим взглядом, совершенно не представляя, чего они от него хотят.