За несколько лет до миллениума

Лето выбито клином
Потревоженных птиц,
Почернела рябина
В красках поздних зарниц.
Точно старенький «газик»,
В пашне дождик увяз.
Ветер яблоню дразнит,
За листву ухватясь…

Это настроение. Это от души. Той самой души, которая жаждет прикосновения ко всем таинствам жизни.

Храни нас Бог,
Заблудших и глухих,
Смирением и вечностью тревожа.
Непомнящих, неверящих, скупых —
Храни нас Боже!
Храни нас Бог
От зависти и лжи,
От плутовства в монашеской одеже.
От слов, что укорачивают жизнь, —
Храни нас Боже!
Храни нас Бог
От слабого врага,
От друга, что предать однажды сможет.
От тех, кому светлынь не дорога, —
Храни нас Боже!
Храни нас Бог
От сытых и транжир,
От праведных, сумняшеся ничтоже,
От вечности, цена которой жизнь.
Храни нас Боже!
Храни нас Бог
От равнодушных чад,
От женщин, что души не потревожат…
От тех, кому не выпало прощать,
Храни нас Боже!

А это от сердца. От сердца и головы. Кто не подпишется под сказанным?

Нет, не все потеряно, если политики пишут стихи. А если политики пишут хорошие стихи, можно с уверенностью смотреть в будущее. Оно у страны будет! Хотелось — чтобы хорошим…

И еще одно соображение. Мы знали Владимира Овчинцева поэтом гражданственным, но, вполне вероятно, в самом недалеком будущем узнаем его как интересного прозаика. Повесть «Полынный год» служит обещанием тому.

У него и в самом деле все впереди — и как у поэта, и как у прозаика, и как у политика, ведь он, по китайским понятиям, только еще вошел в год первой мудрости.

Между словом и делом

По большому счету он все-таки публицист. Его путевые очерки очень интересно читать, как и рассуждения о бизнесе в России. О последнем он судит не понаслышке, сам активно занят в том, что сейчас называется малым предпринимательством. Язык у него литературный, голова трезвая и разумная, мысли, которые он высказывает, всегда кажутся своевременными. А. Цуканов разрывается, что называется, между словом и делом, быть может, именно поэтому в последние годы он пишет не так уж и много.

У него журналистский склад ума — его влекут тайны. Так, он написал небольшую книгу о судьбе одного из участников Новочеркасского восстания 1962 года, написал обстоятельно, после бесед с очевидцами, родственниками расстрелянного рабочего, и сразу обнажились срезы трагедии, до сих пор тщательно скрываемые нашими архивами.

А еще он автор рассказов и романа «Раб». Это только кажется, что книга о тюрьме, на самом деле она о нашей многострадальной жизни, в которой от тюрьмы и от сумы не зарекаются и каждый может познать бедствия войны, тоску сумы, яростное торжество любви и глухую тюремную ненависть.

Александр Цуканов, член Союза писателей России.

Он и сам все понимает о себе. В предисловии к книге «Раб» Александр пишет:

Я лишь пытался вглядеться в давнее и не очень давнее прошлое, порой умышленно проводя параллели. Поэтому, разрывая повествование вдоль и поперек, вклинивается, прорастает настойчиво судьба двоюродного деда-иностранца, осевшего в Бельгии и ставшего совладельцем крупной фабрики, ищущей любви и счастья Анны Малявиной, прабабушки Акулины, простодушной знахарки, зарубленной Степаном-убивцей, неуемного бесшабашного умельца Аркадия Цукана.

И далее —

Виноват, присутствует у меня желание найти конкретных виновников преступления, огромного социального зла, показать их, хотя теперь я понимаю, что жизнь земная обильнее и могущественнее любых «измов», теорий и схем.

Но у него выработалась собственная неповторимая интонация рассказа, точный слог и умение акцентировать внимание на нужных деталях придают даже откровенной его публицистике художественную выразительность. Достаточно привести строки из главы «Раб Советской Армии», хотя бы такие: