За гранью грехов

— Не мог? — копирует мою манеру голоса Дэниел, поднимаясь с кресла. Я немного сжимаюсь и уменьшаюсь в размере, ощущая, что он переходит в режим нападения. — Я не хотел угнетать тебя еще больше своим присутствием, Эрида. Нам всем порой нужно личное пространство. Тебе — тоже. Приятно иногда поскучать друг по другу, правда? — он быстрым и уверенным шагом преодолевает расстояние, между нами.

Кинг хватает меня за челюсть, дергая за подбородок, словно непослушную кошку. Сжимая лицо, ведет большим пальцем по нижней губе, не отрывая пронзительных глаз от моих. В льдистых глазах так много огня, я плавлюсь от его прикосновений.

Ничего не могу поделать с собой. У меня все еще есть к нему чувства…хоть я и понимаю, что они — самое неправильное на свете.

Наши тела дрожат в одном ритме, мы даже дышим в такт. Вибрируем на одних волнах реальности, ощущая мощное напряжение, циркулирующее, между нами.

Должно же оно когда-нибудь разрядиться, закончиться…исчезнуть.

Умоляю, отпусти меня.

Отпусти!

Отпусти!

И кричать в его лицо лишь одно слово хочется.

Выстреливаю в него обидчивым взглядом, сжимая зубы, едва ли не прикусив его палец.

— Я чуть не умерла. Тебе было все равно. Или даже моя возможная смерть была по твоему сценарию? — допытываюсь я, все еще не понимая, как возможно последнее.

Да, Кинг искусно играет со мной, но он же не принимает решения за меня. Откуда он знал, что я смешаю алкоголь с таблетками или я настолько предсказуема?! И что будет теперь, когда я прошла через семь грехов? Он сказал, что меня ждет экзамен.

Никогда не любила учиться.

— Знаешь, я ненавижу больницы. С тех пор, как мама таскала меня по ним и таскалась сама. К тому же, там очень много грязи. Прости, что не захотел сидеть у твоей постели, жалеть тебя и держать за руку. Ты, моя маленькая девочка, должна была чуть-чуть повзрослеть. Все еще дуешься на это или уже отошла? — игнорируя мой вопрос, рычит в ответ он. — Малышка, ты же не можешь долго на меня злиться. Все, что я делаю — только ради тебя. Неужели ты еще не поняла?

Его слова звучат для меня, как издевка, несмотря на то, что выражение его лица кажется вполне искренним и заботливым. Чертов актер.

— Отошла? Нет! И никогда не отойду! — выплевываю я, мечтая раскроить его лицо об бортик одних из террариума. — Ты до грани меня довел, Дэниел. Запомни. Снова толкнешь меня, Кинг — и упадешь вместе со мной, — беру на себя смелость пригрозить ему я.

— Брось, Эрида, — мягко стелет мне Дэниел. — Мы оба знаем. Чтобы ни происходило — мы созданы друг для друга. Мы — одно.

Дэниел наклоняется ближе. Не хочу, но инстинктивно встаю на цыпочки. Его губы мягко обхватывают мои, язык норовит проникнуть в рот, но я стремительно уворачиваюсь, прозрев от дурмана.

— Хочу твой рот, Ри, — его ноздри раздуваются от ярости, когда он не получает желаемое.

Черты лица искажаются, делая его похожим на вампира, жаждущим испить моей крови здесь и сейчас.

Увидев красноречивый отказ в очередном моем взгляде, Дэниел прижимает меня к своим бедрам, обхватывая задницу мощной ладонью. Сжимает и грубо сминает, пытаясь вызвать в моем теле привычное вожделение. Толкается в меня, позволяя ощутить эрекцию, упирающуюся в низ живота.

Мне хочется толкнуть его, ударить. Упираюсь пальцами в свинцовую грудь, пытаясь отстраниться и отдалиться. Еще бы чуть-чуть и я бы перешла в нападение, если бы не уловила боковым зрением то, что меня интересует: знакомая ампула, поблескивающая на рабочем столе Дэниела.

Бесценный напиток, любезно возложенный к канцелярским товарам? Мило…и очень привлекательно для меня.

В том, что это «цветок бессмертия», сомнений нет. Мой шанс отхватить козырь и спрятать его в свой широкий рукав. Я конечно пришла просить амнистии для Алекса, но с перехватом этого волшебного шота, переговоры пойдут быстрее.

Опускаю ресницы, не позволяя Дэниелу отследить мои планы по взгляду. Вновь начинаю сопротивляться ему, прилагая все усилия для того, чтобы разлепить наши тела. Это почти бесполезно, если учесть то, что он весит раза в два больше меня. С тихим стоном, я сдаюсь в плен мужчины, позволяю ему вновь обхватить меня за скулы и поставить печать на моих губах — дерзким, голодным, и безусловно, высасывающим из меня не только кровь, но и душу, поцелуем.

И я отвечаю ему, с безмолвным стыдом осознавая, что его губы по-прежнему сладки для меня, восхитительны. Они как легкое вино, оставляющее густую и наполняющую терпкость во рту.

Запах его тела, овладевает разумом. Каждый раз, он пробуждает во мне самые низменные и животные инстинкты, о я должна помнить: они не имеют ничего общего с истинной любовью.

— Ненавижу тебя. Так сильно. Каждый раз ненавижу, — вырываются короткие фразы в его влажные губы. Ладони Дэниела скользят по талии, мы вместе кружимся в сторону стола, и он иступлено прижимает меня к его краю. — Где твои перчатки? Ты же знаешь, что я трахалась с Алексом, — намеренно злю его, получая в наказание шлепок по заднице.

— Знаю. Конечно знаю, — рвано отзывается Дэниел. — Я снял их заранее, потому что желание прикасаться к тебе гораздо сильнее, чем моя болезненная мания.