XIV принцип

— Она правда Рогатая? — ехидно спросил Второй.

— Не кощунствуй, — строго осек его Шарскун. — Это не она, это он.

— Я серьезно.

— Не знаю, я не богослов, Рогатая и Рогатая. В общем, слава ему!

Впереди показался овальный вход в перекрестный тоннель,

— Смотри, — провел по стене лапой скейвен, очищая от плесени нацарапанные на камне каракули, — моя язык. Мы под Миддейхеймом — городом Белого волка.

— Это хорошо или плохо? — не понял Сергей.

— Это никак, — ответил его спутник. — Хотя вокруг много варп-кам­ня, а значит, есть железные вагоны для переправки камня в Скейвенблант, столицу Скейвенов, и Эшинблант — мой родной город. Там дядя Сникч. Старый уже дядя Сникч, а его сын Шроч не любит ходить, он любит изо­бретать. Его посылали в столицу учиться. Умный скейвен, но не сильный.

— Так ты не в столице живешь?

— Нет, там, во-первых, дорого, во-вторых, там правит другой клан.

Путешественники продолжили свое движение дальше, пока под ногами не начала скрипеть галька.

— Смотри-ка — галька, — поднял с земли круглый камень Вто­рой. — Где-то рядом море?

— Да, — кивнул Шарскун. — Море костей. Недалеко. Три пере­хода, если вагоны не найдем.

— Тьфу ты! — сплюнул Сергей. — Что за названия? «Гиблый лес». «Мертвые земли». «Море костей». Кто это придумал?

— Древние, — безучастно ответил крыс, вглядываясь в тусклое зеле­ное мерцание, исходящее от сводов тоннеля. — Варп. Где-то рядом шахта.

Он достал из-за пазухи пузырек с какой-то жидкостью и протянул спутнику:

— Пей. Варп-камень вреден для людей. Действия хватит на два или четыре месяца.

Второй с отвращением понюхал содержимое пузырька и вернул его спутнику:

— Не буду. Рыбьим жиром пахнет.

— Надо, — настойчиво ткнул в него сосудом скейвен. — Варп вы­зывает быструю мутацию. Пить не будешь — рога вырасти могут.

— Тогда канонизируете?! — морщась, влил себе в рот содержимое пузырька Сергей.

— Не кощунствуй, — опять осек его Шарскун и вздохнул. — У лю­дей так мало святого!

— Не сердись, — извинился его неразумный друг и показал на что- то блеснувшее впереди. — Я заметил огонь.

Скейвен замер и прислушался.

— Идут.

— Кто?

— Не знаю, но идут быстро.

— Спрячемся?

— Не надо, я слышу речь инжи.

— Новая порода?

— Люди. Только хорошие. Они наш клан учили выживать. Давно.

Действительно, вскоре Второй увидел шествующую по тоннелю колонну людей в длинных плащах и с посохами в руках. Их вел седо­власый старец.

Когда они поравнялись с путешественниками, старец взмахом ру­ки остановил процессию и вопросительно обратился к Шарскуну:

— Ани шарми тель уш уш лами?

— Нух лами, нима лами, дате лами, — почтительно склонившись перед стариком, ответил тот.

— Ибаро эшин курт лиссо, нетопосу хмолкс дуфо нейо, — улыб­нулся тот, опять взмахнул рукой, и колонна двинулась дальше.

— О чем вы говорили? — не удержался от вопроса заинтересованный Сергей.

— Это врачи, они идут лечить людей на север, там эпидемия, — пе­ревел свой разговор со стариком тот. — Еще он сказал, что впереди есть вагон-капсула. Он нас пронесет под морем очень быстро. Он раз­решил взять капсулу.

— Под землей народ гостеприимней, — констатировал Второй.

— Инжи — великий народ, — согласился с ним Шарскун. — Вра­чи. Скейвены любят инжи. Все любят инжи. Кроме Хаоса. Но скоро инжи уйдут из этого мира в самый центр Земли. Мне так папа говорил.

— Зачем?

— Их поведет Тордион думать о будущем.

— Тордион? Этот старик?

— Нет. Старик — его ученик. Один из учеников. Гален зовут. А сам Тордион — сын Древних. Независимый и мудрый.

— Мощный тип, — сделал свой вывод Сергей.

— Да! — опять согласился с ним скейвен и пошел вперед.

Действительно, в скором времени они вышли к огромной пещере с хитроумной, поблескивающей белым металлом, конструкцией в центре. Громадная площадка, примыкающая к строению, делала всю конструк­цию схожей с космодромом.

— Классический хайтек, — констатировал Второй,

Крыс ловко взобрался по лестнице на площадку и подошел к овальному цилиндру, стоящему на рельсе.

— Это она, — погладил лапой капсулу скейвен, сдвинул вбок крышку и полез внутрь. — Поехали, «добрый мальчик».

— Поехали, — подозрительно заглянув внутрь капсулы, буркнул тот.

Пережитый впоследствии полет внутри капсулы Сергей вспоминал с трудом, потому что его все время тошнило от перегрузок. Шарскун мужественно претерпевал все тяготы полета, вцепившись лапами в кру­говые поручни капсулы. Хотя и по его морде можно было судить, что путешествие в инжи-капсуле ему также в новинку.