Некая женщина занималась писательством. Но она вместе с мужем также держала забегаловку с быстрыми обедами. Муж стоял за прилавком, а жена готовила у плиты. Когда муж получал очередной заказ, жена об этом немедленно узнавала и тут же приступала к готовке. Это должно было послужить доказательством, насколько ненужным и пускающим пыль в глаза является то, что обычно делает домашняя прислуга, которой вы должны все «разжевать». Эта женщина была значительно более умной и эффективной, чем любой, кто считал бы ее только домашней прислугой.
Сильвия разъяснила, что та женщина «слышала» обо всех заказах как бы с помощью телепатии, а затем автоматически начинала их выполнять. С точки зрения мотива сказки о принцессе Шиповничек этот сон выглядит более чем проясняющим ситуацию. Женщина достойна восхищения, она обретает свою идентичность, будучи столь эффективна в своих действиях, буквально улавливая из воздуха содержание заказа, который делает какой-то человек, находящийся в другом конце комнаты.
Сон говорит о том, что наконец-то женщина нашла то уникальное (те свои специфические возможности, тот аспект своей женственности), что необходимо в отношениях с мужчиной. Вероятно, из-за своей биологической роли и необходимости понимать детей женщины часто обладают бо́льшими, по сравнению с мужчинами, способностями к телепатическому общению. Этот сон знаменует собой тот факт, что Сильвия начала находить в себе способности и уникальные возможности как женщины. Она также отмечает, что та женщина была писательницей. Сон стал знаком истинного прогресса человеческой личности, и я молча порадовался этому.
В сказке о спящей красавице подросток так никогда и не «подрастает»; индивидуум, который хочет, чтобы его разбудили, но без того, чтобы он очнулся ото сна сам. Тут имеется параллель с близкими отношениями, характерными для многих молодых людей, которые заметно раньше положенного времени «начинают встречаться». Они слишком рано становятся источником того самого присутствия друг для друга, а это означает присутствие, лишенное своего содержания. Преждевременное пробуждение сексуальности означает, что секс служит способом избежать пробуждения всех других уровней собственного «Я». Мы – подростки и взрослые люди – часто спешим с сексом для того, чтобы не столкнуться лицом к лицу с вопросом о
А теперь зададимся вопросом: что произошло с этой сказкой о спящей красавице, когда мы превратили ее в миф? Что бы из нее вышло, если бы эту сказку написал Ибсен? Или Артур Миллер? Существует история о том, как после бомбежки какого-то немецкого города во время последней войны был найден небольшой обрывок манускрипта. Мы узнали об этом от Теодора Райка. Эта рукопись была сильно повреждена, а содержание единственной оставшейся ее страницы прочитать можно было с большим трудом. Однако удалось разобрать, что вроде бы это была последняя страница сказки о принцессе Шиповничек. Вот что там было:
…и они жили долго и счастливо. Но прошло несколько месяцев, и королевский сын стал ощущать тоску и беспокойство. У него появилось желание уехать из замка и поискать новых приключений. Он думал, что должны быть где-то еще и другие спящие красавицы, которых он может пробудить ото сна поцелуем. Он представлял себе, как они открывают свои глаза – которые он иногда видел голубыми, иногда карими, а иногда темно-коричневыми – и счастливо на него смотрят. Однажды, когда он бродил вокруг замка, он заметил: то, что было стеной из цветов, вдруг превратилось опять в неприступную колючую изгородь, столь высокую и столь глухую, что ему никак не удастся через нее пробраться. Каждый день после этого он выскальзывал из замка через боковой выход и пытался найти хоть какую-то брешь в той живой изгороди. А она с каждым днем становилась все выше и толще. Он взял меч и попытался прорубить ход в ней, но шипы и колючки крепко переплетались между собой, как будто у них были держащиеся друг за друга руки.
В конце концов молодой принц сдался и вернулся к своей жене – принцессе Шиповничек. Она стала рассказывать ему о своих проблемах с поваром и кухаркой, о том, что дворецкий сказал прачке и что прачка ответила, что она сама хотела бы сказать горничной, да так и не сказала.
Пока она все это говорила, веки юного принца стали наливаться тяжестью, и, несмотря на все старания своей жены и придворных не дать ему заснуть, он впал в сон, который продолжался сто лет.