Взрыв мышления

Быть нормальным, таким как все, среднестатистическим… Не выделяться. То есть быть толпой, принять решение быть частью, занять определенную ячейку и молиться, чтобы тебя с нее не согнали, как не сгонят слабую обезьяну с дерева. Не быть отдельной личностью? Увольте меня от этой чертовой нормальности!

Иногда просто нужно шагнуть в пропасть, и ты либо упадешь в бездну, разбившись в лепешку, либо полетишь как птица, широко расставив крылья и радуясь щекотному чувству собственного полета.

Шагнуть, зажмурившись. Приняв решение и затаив дыхание, чувствуя удары своего сердца и пульс на шее. Шагнуть, когда пути назад нет.

Когда от волнения трясутся руки. Когда частота сердечных сокращений увеличивается в 2 раза от волнения. Когда на лбу проступают капельки пота, а во рту пересыхает. Когда ты через своего хорошего друга попадаешь к главврачу, долго объясняя и придумывая, что ты ставишь эксперимент, задействуешь свои связи. Когда где-то в глубине души надеешься, что тебе откажут, что безвольные лица и безумные глаза не будут смотреть на тебя.

У тебя, наверное, было чувство, когда ты хочешь повернуть назад, но, оборачиваясь, обнаруживаешь, что за тобой захлопнулась дверь и у тебя не будет права ее открыть.

Так думал и я, когда стоял в психбольнице с сумкой с вещами и все: врачи, сестры и все эти замечательные ребята, – думали, что я такой же сумасшедший, как другие пациенты. А мне была уготовлена роль: играть психа ровно 30 дней. Всего один месяц провести в психушке.

Это там, за стенами этого бреда ты принимаешь смелое решение, потирая ладони и предвкушая приключение. Это там ты самоуверенный и знаешь, на что идешь. За стенами этого здания ты один. Но когда за тобой затворилась дверь и твои условия приняты, и ты реально играешь больного и ни при каких обстоятельствах не уйдешь отсюда в течение 30 дней, то сталкиваешься с неприятным холодком внутри. И это не только что съеденное мороженное.

В психушке

С виду обычная обшарпанная больница, которая вызывала у меня неприятные ощущения в грудной клетке. Я смотрел на нее и думал, что этот парень, возможно, там может остаться надолго и что он слишком далеко зашел. Я был уверен, что мне там придется страдать и выносить уроки жизни, потому что я сделал то, чего я боялся, наверное, больше всего. Я боялся психов.

Обычная обшарпанная больница, в которой есть палаты, кровати, люди в белых халатах, пациенты, стены, высокие потолки. Неподвижность, покорность и вечность витали в воздухе этого странного больничного дома души.

Вот только это довольно странные люди.

Вот только на окнах железные решетки.

Вот только ты не можешь отсюда так просто уйти.

Меня поселили в палату к трем психам. Один из них был молодой, но у него были седые волосы и он был очень худым. Он выглядел очень надменно. Если бы вы захотели увидеть надменность, посланную Богом на землю и превратившуюся в человека, то именно в нем вы бы ее и нашли. Первая мысль, которая пришла ко мне: мистер Надменность во плоти.

Второй был старый, красный и сморщенный, как засохший помидор. Третий был грузный, с огромным животом и грустным выражением лица, с басистым голосом и приказным тоном…

Иногда просто нужно шагнуть в пропасть, и ты либо упадешь в бездну, разбившись в лепешку, либо полетишь как птица, широко расставив крылья и радуясь щекотному чувству собственного полета.

Шагнуть, зажмурившись. Приняв решение и затаив дыхание, чувствуя удары своего сердца и пульс на шее. Шагнуть, когда пути назад нет.

Я разложил свои скупые вещи, заправил кровать и решил для начала осмотреться. Шутки ли – я в психушке! В эти мгновения перевозбуждение доминировало в моем теле. Моя жизнь до этого была монотонной и скучной, а сейчас я испытывал невероятный драйв от своего приключения. Это были настоящие эмоции, и мое мышление работало на максимум. Вот уж взрыв, так взрыв!