Взорвать Манхэттен

Абу, хотя и не подал вида, невольно согласился с таким утверждением. Действительно, мало ли как повернется судьба? Невольно он озадачился словами Мустафы о той войне, что вел не только он, но и тысячи иных пришельцев, прибывших в Америку и с каким-то агрессивным упоением наносящие ей планомерный ущерб. Воровство и бесчисленные махинации процветали на каждом углу. Любыми благами спешили бессовестно и торопливо воспользоваться, будь то получение страховки за умышленно сожженный дом с завышенной стоимостью, или украденный флакон с жидким мылом в туалете ресторана либо того же аэропорта. Это было похоже на месть чужестранцев за свое прошлое неблагополучие и ущербность, в которых Мустафа безапелляционно обвинял Америку, тянущую все соки из окружающего ее мира.

– Мне не предоставляют гражданства, поскольку я нигде не работаю и у меня два привода в полицию, – жаловался он. – Но то, что я едва не сложил голову за их интересы в Афганистане, никого не заботит. Мерзавцы! Они должны мне минимум миллион, а отказывают даже в пособии по безработице!

Пораздумав с недельку, Абу воспользовался подаренным паспортом по растолкованной ему схеме, правда, без умысла надуть тот или иной банк, хотя и открыл себе запасной накопительный счет.

День шел за днем, жизнь в Нью-Йорке устаивалась, Дик навещал его редко, и поневоле начинало казаться, что задуманная ЦРУ комбинация дала сбой, а может, и вовсе развалилась на каком-то этапе, обратив в бессмыслицу его переезд из Флориды и нынешнюю службу среди бесконечного потока баулов, чемоданов и саквояжей.

Однако он ошибался. Звонок куратора, которого он ждал, раздался поздним вечером, и Дик сообщил, что завтра Абу предстоит встреча с ним в одном из небольших отелей в центре Манхэттена.

Это было довольно-таки странным указанием: обычно они встречались без каких-либо конспиративных таинств в ресторанчиках или в кафе, а то и просто беседовали в машине, так зачем нужен отель? Или помимо Дика Абу желает увидеть кто-либо еще? Какой-нибудь руководитель? Опыт работы в разведке наталкивал именно на эту мысль, и она оказалась верной. Однако удивление Абу было безмерно, когда, в сопровождении Дика войдя в номер, он обнаружил в нем скромно сидящего в угловом кресле самого директора ведомства! Это было обескураживающей неожиданностью, и сам собою напросился вывод: если ему соблаговолила уделить внимание столь значимая персона, то дело крайне серьезно.

– Вы знаете, кто я? – не вставая с места, сухо спросил директор.

Абу вежливо наклонил голову.

– Мне хотелось бы лично познакомиться с вами, – небрежным тоном продолжил тот. – Вам предстоит ответственная работа, и вы можете высказать мне все свои пожелания и сомнения, если таковые, конечно, имеются…

– Но сначала, – сдержанно произнес Дик, – ознакомься вот с этим… – И – протянул Абу тонкую папку с эмблемой ведомства: головой белого орлана в синем круге, за щитом с колкой звездой всепроникающих лучей.

В папке находились два листа с убористым шрифтом, над которым крупно нависало всего лишь одно слово: «ЗАДАНИЕ».

– Пройди в другую комнату и внимательно прочитай, – сказал Дик.

– Камеры будут отслеживать мои реакции? – позволил себе усмешку Абу.

– А что, будут реакции? – с надменной иронией заметил директор.

Абу прошел в соседнее помещение и неспешно изучил текст. Вернувшись обратно, положил папку на стол.

– Я все понял, – проронил в пространство.

– Ваши пожелания?

– Моей жене необходима операция.

– Она будет сделана. – Директор не менял позы. Жесткое лицо его было маскообразно, в глазах не отражалось ни малейшей эмоции, лишь нехотя кривились тонкие губы, словно сплевывая обрывистые фразы.

– Не сегодня завтра тебе позвонит Хабибулла, – мягко произнес Дик. – Ты скажешь, что договорился об устройстве его парней в авиашколу и готов встретить их в Нью-Йорке. Это – все. Если он попросит тебя сопроводить их во Флориду и устроить на месте, не отказывай, но сошлись на свою занятость на работе и намекни на необходимость компенсации за внеплановый отпуск. Вероятно, он свяжет тебя с человеком, должным присматривать за его подопечными во Флориде. Им надо держать исполнителей в постоянной психологической форме. А вернее, в рамках заданной формулы. Такой человек определенно существует, и нам крайне необходимо выявить его. Для связи со мной у тебя будет отдельный телефон.

– Я могу спросить о конечной цели? – Абу посмотрел директору прямо в глаза.

Глаза были по-прежнему равнодушны и сонны.

– Естественно, это ваше право, – промолвил он, а затем повернул ладонь в сторону Дика, предлагая тому продолжить.

– Они захватят самолет и выдвинут требования прекратить санкции в отношении Ирака, – вдумчиво произнес Дик. – Далее с нашей стороны последует оценка такого события. И начнется определенного рода кампания… Вот тут-то у тебя появляется шанс вернуться на родину… В достойном и весомом качестве.

– Но зачем им для этого проходить летную подготовку?

– Они хотят увести самолет в третью страну, – ответил Дик. – И очень боятся наших подставных аэродромов.