Читаем Взгляд со звезд полностью

Оглядываясь назад, можно сказать, что человечество почти ни разу не сталкивалось с цивилизационными катастрофами. В истории есть два случая, которые можно с натяжкой отнести к цивилизационным катастрофам: эпидемия чумы в Европе в 1438 году и Вторая мировая война. Однако оба события даже не повлияли на человечество в цивилизационных масштабах. От чумы погибла треть населения Европы, однако остальной мир от нее не пострадал. Как описано в романе Кима Стэнли Робинсона «Годы риса и соли», даже если бы от чумы погибли все европейцы, цивилизация в остальных частях света продолжила бы развиваться. Вторая мировая война шла почти по всему миру, и равной ей не было ни по масштабам боевых действий, ни по числу жертв. Однако благодаря тому, что она проходила еще до изобретения атомных бомб, разрушительная мощь примененного оружия была ограничена определенными технологическими рамками: общий эквивалентный вес динамита, использованного в ходе Второй мировой, составил пять миллионов тонн – десять процентов самой большой ядерной бомбы, созданной после войны. Человеческая цивилизация выжила бы в любом случае, вне зависимости от того, кто победил. Единственная настоящая цивилизационная катастрофа, которая едва не произошла, была связана с ядерным противостоянием между НАТО и странами Варшавского договора в прошлом веке. Если бы началась полномасштабная ядерная война, ее разрушительной мощности оказалось бы достаточно для того, чтобы уничтожить человеческую цивилизацию. Теперь, когда это темное зловещее облако рассеялось, нам нужно восстановить хотя бы немного едва не исчезнувшей веры в человеческий разум.

Апокалиптических катастроф в истории человечества еще не было; нет и очевидных признаков того, что она неумолимо надвигается. Мы можем быть относительно уверены в том, что произошедшая на Земле катастрофа не станет причиной апокалипсиса. Все сценарии, которые можем себе представить – деградация окружающей среды, новый ледниковый период, природная или антропогенная мировая пандемия и т. д., – скорее всего, приведут лишь к резкому падению численности населения или регрессу цивилизации, но не уничтожат человечество целиком. Полагаясь на унаследованные знания и технологии, выжившие постепенно приспособятся к миру, который сложится после катастрофы, и продолжат строить цивилизацию.

Апокалиптическая катастрофа может прийти только из космоса.

Вселенная полна великих сил, которые находятся за пределами нашего воображения; часть из них мы видим, но едва можем понять, а часть вообще не способны распознать. Эти силы могут в мгновение ока создавать звезды и уничтожать планеты. Наша планета – всего лишь пылинка во Вселенной, настолько маленькая в масштабах Вселенной, что нами можно полностью пренебречь. Если Земля вдруг исчезнет, на нашу Солнечную систему это повлияет лишь одним образом: орбиты оставшихся семи планет, на которых больше не воздействует Земля, изменятся, и в основном это скажется на планетах с небольшой массой, похожих на Землю, – таких, как Меркурий, Венера и Марс. С другой стороны, орбиты массивных планет, похожих на Юпитер, останутся почти такими же, как и раньше. Апокалиптическая катастрофа приведет к полному нашему исчезновению, но для наблюдателя, находящегося в системе Проксимы Центавра, соседки Солнечной системы, уничтожение Земли будет эквивалентно сгоранию мотылька в пламени свечи в десятках тысяч километров от наблюдателя. Он вообще ничего не заметит. Даже на Юпитере будет сложно заметить какие-либо значительные изменения в Солнечной системе – просто исчезнет яркая точка, расположенная в той же стороне, что и Солнце.

Угрозы, надвигающиеся из космоса, предсказать сложнее, чем все остальные. На современном уровне развития нам крайне трудно прогнозировать крупномасштабные катастрофы – такие, как внезапные солнечные катаклизмы и взрывы Сверхновых. Другой вид катастроф абсолютно невозможно предсказать именно из-за самой природы законов физики. Если космическая катастрофа движется к Земле со скоростью света, то, поскольку во Вселенной не существует других сигналов, которые превышают скорость света, «ранние симптомы» катастрофы доберутся до нашей планеты не раньше, чем сама катастрофа; иными словами, для нас катастрофа находится в «темной зоне», и поэтому мы не в состоянии предсказать ее появление.

Как любовь является вечной, повторяющейся темой в «большой литературе», так и апокалиптическая катастрофа нашла свое место в фантастике. «Побег из родной Вселенной» – произведение, в котором к Земле приближается апокалиптическая катастрофа из космоса.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Агония и возрождение романтизма
Агония и возрождение романтизма

Романтизм в русской литературе, вопреки тезисам школьной программы, – явление, которое вовсе не исчерпывается художественными опытами начала XIX века. Михаил Вайскопф – израильский славист и автор исследования «Влюбленный демиург», послужившего итоговым стимулом для этой книги, – видит в романтике непреходящую основу русской культуры, ее гибельный и вместе с тем живительный метафизический опыт. Его новая книга охватывает столетний период с конца романтического золотого века в 1840-х до 1940-х годов, когда катастрофы XX века оборвали жизни и литературные судьбы последних русских романтиков в широком диапазоне от Булгакова до Мандельштама. Первая часть работы сфокусирована на анализе литературной ситуации первой половины XIX столетия, вторая посвящена творчеству Афанасия Фета, третья изучает различные модификации романтизма в предсоветские и советские годы, а четвертая предлагает по-новому посмотреть на довоенное творчество Владимира Набокова. Приложением к книге служит «Пропащая грамота» – семь небольших рассказов и стилизаций, написанных автором.

Михаил Яковлевич Вайскопф

Языкознание, иностранные языки