Взгляд из угла

Недавно такой же защитник окружающей среды обнаружился в США. Подобным же способом прикормил крыс. Ровно одну тысячу крыс. Возглавил ихнюю, так сказать, суверенную демократию. (Нам ли не понимать: крысиную по форме, социалистическую по содержанию.) Но потом утратил контроль за их размножаемостью. Соседи, услыхав его вопли, вызвали полицию. Та, будучи американской, нарушила, естественно, его права. Короче, кошмар. Сплошные двойные стандарты.

Это я к слову. К вопросу о роли т.н. Прослойки в жизни подобных сообществ.

Тем громче воспоем здешний союз архитекторов. Представьте, не выдержал - представьте, воззвал к Яркому Жакету: ну пожалуйста, ну не надо воздвигать нефтегазовый дворец 300-метровой высоты на месте Ниеншанца - где Охта впадает в Неву, - ну будьте так добры; ведь Петербург под сенью этой дуры станет городком в табакерке, лилипутской столицей; это издевательство; это, в сущности, убийство; смилуйтесь; пощадите.

Типичный экстремизм: обвинять должностное лицо в ненадлежащем исполнении. Все равно что выразить недовольство, когда рядом с вами упадет братская иранская ракета. Или братская корейская. Все равно что вслух спросить: глупость или измена?

Пока не вступил в полную силу закон, по которому за такой вопрос мне грозит срок с конфискацией книг, спешу успокоить: глупость, разумеется, всего лишь глупость. Равнозначная измене. Приравняв интеллект к экскременту, государство неизбежно глупеет - сперва год от году, потом по дням, а там и по часам, - пока не становится врагом самому себе.

Но какой фуршет закатят почетным гражданам там, под облаками!

17/7/2006 Шейный угол

Давайте на цыпочках. Не повышая голоса. По той стороне, которая наиболее опасна при артобстрелах. По солнечной.

А на теневую не смотреть. Как бы не замечая жирняев, обвешанных наручниками. Стоят себе - ну и пусть стоят. Элементы структур. Могут ведь и не тронуть. Принять за обыкновенного прохожего глобалиста.

Они - жирняи структур - вычисляют своих жертв по нетипичному наклону головы. Важен, так сказать, шейный угол. У нас, у глобалистов (а также у боксеров и скрипачей), он реалистичный. Соответствует положению вещей: подбородок прикрывает грудь. В знак того, что вы не упали с дуба, не учились за границей, контакт с действительностью сохранен. Вас не обуревают ложные идеи - типа что если у вас нет при себе тротиловой, допустим, шашки, то ее и при обыске не найдут. Что вы типа вправе питать такую иллюзию. В отличие от тех, кто вправе, вы - в курсе. И это дает вам шанс. Не исключено, что и сегодня опять будете ночевать в собственной постели.

А какой-нибудь, прости Господи, австриец или немец, оказавшись в Петербурге на Московском вокзале, готов ко всему, кроме того, что с ним прямо сию минуту случится. Не осознает, что это ему только представляется, будто он вместе с попутчиком выходит на площадь Восстания и любуется Стамеской и фотографирует ее для своего журнала. На самом-то деле (то есть в протоколе у жирняя) он ее орошает, справляя малую нужду. Как мелкий (пропорционально нужде) хулиган, каков и есть в нашем правовом поле. А не политический журналист, как у себя в Вене или еще где. Но догадается он об этом не прежде, чем жирняй с двумя амбалами поместят его, согласно законодательству, в обезьянник. Не замечая погони, топает по Невскому, расправив плечи. Башку пока что держит так, словно челюсть легка. Словно и впрямь он в Европе. Или во сне.

Бывают и наши люди с таким же вывихом подбородка. Числом, похоже, триста душ. То есть двое на каждый миллион населения. И все рванули в северную культурную. Половина перехвачена на дальних подступах (справляли малую нужду, имея в карманах тротиловые шашки), Остальные полтораста под присмотром жирняев с амбалами играют, бедные, в другую Россию. Которой не нашли.

Им дозволено выражать свои политические чувства любыми средствами, кроме шествий, митингов, пикетов и прочих коллективных действий. На всякий случай - береженого Бог бережет - самых крикливых свезли на стадион: вот и чилийский опыт пригодился. Вход, естественно, по пропускам, да и кому входить? Ближайшая к стадиону станция метро нашла у себя в наклонном ходе течь. Кукуй, оппозиция, по краям футбольного газона, дожидайся иностранной прессы из обезьянника.

Так и надо. Права, как известно, не дают, права отнимают.

Вот кого действительно жаль, так это премьер-министра Канады. Не помню, как звать, но, видимо, человек с культурными запросами. Кто-то ему проговорился - или канадская разведка доложила, - что буквально в часе езды от его стрельнинского коттеджа имеется Эрмитаж. Сокровищница, блин, художественных шедевров. И он по дипломатическим каналам загодя стал проситься. На экскурсию. Дескать, честное слово, только туда и пулей назад. Скажем, в обеденный перерыв.