Вздох

Обсуждение мы продолжили уже по пути на занятия, коллективно решив, что лучше планировать празднество или сразу после Нового года, или весной, но перед этим, конечно же, стоит перезнакомить семьи. Всё же свадьба как-никак.

А вечером после очередной совместной медитации пришло сообщение с новым заказом.

* * *

– Витя, что у вас там? – достав рацию, спросил я и отжал тангенту.

– Бродят, – коротко ответил он.

С этим заказом всё с самого начала было подозрительно. Недостаток точных данных, зашкаливающая сумма, с ходу предложенная за выполнение, клиент, пожелавший остаться неизвестным, место выполнения – глухая деревушка на Дальнем Востоке, до которой ещё поди доберись. Другой край империи, а своего самолёта ещё нет. Вроде ничего такого по отдельности, наличие то одного, то другого – это всё привычно, но чтобы всё вместе…

Естественно, я должен был насторожиться, но лихое шапкозакидательство, исподволь замылившее взор, сделало своё дрянное дело. Не насторожился, не уточнил, не проверил. Ай, и так всё нормально, сколько раз я так делал, да? Это сейчас я понимаю, что череда успешных и удачных дел меня знатно расслабила, но сделанного не воротишь.

Из скудного описания было ясно, что в рабочей деревне, отстроенной для шахтёров и их семей, случилось что-то плохое и необъяснимое с точки зрения науки – мор не мор, а как будто проклятье. Собрав отряд, мы добрались самолётом до Уссурийска, где погрузились на джипы и сначала по трассе, а потом по подмороженным поселковым дорогам тряслись ещё часов шесть, прежде чем окружающая тайга расступилась, открыв вид на небольшую рабочую деревушку – буквально десяток обшарпанных четырёхэтажных домов, местами прикрытых недавно выпавшим снегом.

– Тихо слишком, – заметил выбравшийся из машины командир.

– Я бы тоже не слишком радовался, случись у меня дома беда. Давай подъедем поближе, я осмотрюсь, а вы пообщаетесь с местными: надо узнать, не видел ли кто чего странного.

За полчаса я с выделенным мне охранником обошёл всю деревню и ничего существенного не нашёл. И это смущало. Покрасневшее солнце бросало на землю последние косые лучи, температура ощутимо упала, заставляя больше двигаться. Конец рабочего дня, а ни одного человека мне навстречу так и не попалось: ни взрослых, устало возвращающихся домой со смены, ни праздношатающихся детей, играющих в снежки и загоняемых матерями домой, пока совсем не стемнело.

К тому же в деревне не было ни одной машины, что подозрительно. Тут без машины никуда: и за продуктами в город съездить, и больного отвезти. Цивилизация далеко, пешком добраться не каждый сумеет, к тому же перед лицом зимы, когда медведи ещё не впали в спячку, а прочее зверьё спешно ищет, чем бы перекусить перед длительным голодным периодом. Нет и автобуса, долженствовавшего доставлять рабочих к шахте.

Окна в домах не спешили загораться вечерним светом. Пусто и тихо. Так пусто, что ни лесных, ни даже вездесущих мелких духов, любящих селиться близ скопления людей, за всё время мне тоже не встретилось.

– Мёртвая деревня, – пробормотал я, присев на ржавые детские качели. Скрипнуло.

– Точно подмечено, – сказал, подойдя, командир. – Квартиры пустые: мы прошлись по нескольким домам – двери не заперты, внутри никого. Следов спешного ухода нет, вещи на местах, но пыли много. Есть одна закрытая. Проверим или сразу возвращаемся?

– Пошли проверим, – сказал я и отправился за ним, скрипя ботинками по выпавшему снегу.

У нас ведь в это время ещё тепло, а тут уже сколько? Минус пять? Не знаю, но ниже нуля. Я зябко передёрнулся.

Закрытая железная дверь нашлась на четвёртом этаже крайнего дома. Подойти вплотную мне не дали, оттеснили назад. Два бойца устроились справа, один возился с замком, а остальные обступили меня коробочкой.

Дверь открылась, парни залетели внутрь с поднятыми автоматами. Замелькали узкие лучи фонариков, выбивая во взметнувшейся пыли яркие дорожки света.

– Чисто! – отозвался один боец.

– Чисто! – отозвался второй боец.

– Чист… Тут труп, командир! – подал голос третий.

Мы поспешили внутрь, ныряя в пыльную квартиру, как в туман. Труп нашёлся в ванной. Высохший, как мумия, труп скрючился в ванне, прикрывая голову руками.

– Что-нибудь понятно? – спросил меня командир.

Приняв парней под свою руку, я вкратце рассказал, чем занимаюсь, но умолчал о характере моих способностей; впрочем, делать выводы людям не запретишь. О многом ли ребята догадались, не знаю, но то, что потустороннее я буквально чую, они поняли без моих подсказок. Также мне была предоставлена исчерпывающая информацию по людям: кто что умеет, каким даром владеет и на каком ранге находится.

Помотав головой, я вышел наружу. Простой труп, да и непростой, мне ничего не даст. Мне бы что-то реально потустороннее, а ещё лучше, чтобы оно могло отвечать на вопросы. Вот тогда разгуляемся.

– Ничего не чувствую. Ищите дальше, я пока тут задержусь, – решил я. Что-то тут не так, а что именно, до сих пор непонятно.