Вызовите посла

Петров слушал их снисходительно, свысока, считая, что сможет сделать так, что для него проложат персональную лыжню, по ней он помчится один и оставит далеко позади и самых талантливых и самых успешных.

В выходные он собирался поехать на пляж на Николиной Горе. Сосны, дорожки, перевитые корнями, мягкие от сосновых иголок и засыпанные шишками, ведущие вдоль штакетников дач. Здесь же, ближе к реке, обитал и автор гимна Советского Союза с семейством, и многие деятели искусства и культуры. Они уже давно финишировали и наслаждались овациями. Петрову только предстояло. И он поспешал…

На плече у него висела фирменная адидасовская сумка с полотенцем, шлепками, бутылкой водки и пачкой сигарет.

Он договорился с девицей из магазина «Мелодия» встретиться на пляже. Тут, на отмели, и вода за жаркие дни прогрелась, и в волейбол можно поиграть, а главное, как сказала Светка, торговавшая пластинками, сюда приходили загорать и купаться американские дипломаты из посольства США.

Ради американцев Петров и выбрался на Николину Гору в воскресенье. Он решил подобраться к цэрэушникам поближе и при возможности передать пачку сигарет, в которую заложил записку с письмом.

На пляже и в самом деле оказались американцы. Он слышал их болтовню, расположившись поблизости. Узнал, что одного из них зовут Питер.

Александр считал американцев тупыми, но выбор у него был небогатый. Удобнее всего было контактировать с ними. Он успел убедиться в легкомысленности французов и в жесткости англичан. Те выжмут как лимон, а платят скупо.

Петров понимал, что за американцами следят. Их не отпускали из-под наблюдения ни на минуту. Поэтому приходилось быть крайне осмотрительным. Никаких контактов и даже попыток заговорить на пляже он делать не стал. Лежал рядом, накрыв голову газетой, и сосредоточенно прислушивался, вычленяя из пляжного гвалта английскую речь.

Они обсуждали, куда пойти вечером. Болтали о всякой чепухе, обсуждали прелести девиц, загоравших на пляже. В конце концов, тот, которого звали Питер, решил вечером посетить ресторан гостиницы «Советская».

И уже в шесть вечера Петров, обгорев на крепком весеннем солнце, сидел в ресторане. Ему снова пришлось взять в долг, чтобы оплатить ресторан, и по этой же причине он пошел туда один, дабы не тратиться на очередную шалаву.

Около ножки стола он пристроил свой дипломат, в котором лежала пачка сигарет с письмом внутри. Пытался есть, но то и дело давился и принимался кашлять. «Ну придут они, — думал он, ковыряя вилкой салат, — а как к ним подойти? За ними смотрят. Даже если изобразить пьяного и, проходя мимо, качнуться над столом, скинуть пачку сигарет — заметят. Возьмут тут же на выходе из ресторана или следить будут. Копнут про меня, всплывет история с Болгарией… — Он обхватил голову руками. — Или дождаться когда в сортир пойдут? Ну так гэбэшники и туда сунутся».

Американцы все-таки пришли. Но были в компании с двумя женщинами, вероятнее всего, женами. Быстро деловито поели и ушли через часа полтора. Все это время Петров методично напивался, не зная как быть. Незаметно для себя налакался так, что забыл дипломат в ресторане.

Едва глаза продрал, вспомнил про дипломат. Выскочил на улицу, поймал такси, домчался до гостиницы, но, пока ехал, в голове прояснилось, и он так и не сунулся в ресторан. Чутье его не обмануло. Официанты тут работали ушлые — имели дело в основном с иностранцами, селившимися в гостинице. А этот контингент мог принести им как большие чаевые, так и крупные неприятности. Они сдали дипломат куда следует.

Никак невозможно было определить, кто хозяин дипломата. В руках контрразведчиков оказался только образец почерка и отпечатки пальцев неизвестного, предлагавшего свои услуги американской разведке. Петров таким образом составил письмо, что возникали сомнения, где именно работал или служил автор письма. Он предлагал сдавать ЦРУ как известных ему сотрудников ГРУ, так и сотрудников КГБ и МИД СССР.

Неделя прошла беспокойно для Петрова. Он вздрагивал от каждого телефонного звонка и дома, и на службе. Ему казалось, что каким-то немыслимым образом его все-таки вычислят по письму.

Александр опасался, что погода испортится к выходным и американцы не приедут на пляж. Но уже настоящее лето пришло в Москву, и все москвичи устремились на подмосковные пляжи.

В этот раз Петров поджидал американцев на волейбольной площадке, откуда хорошо просматривалась автомобильная стоянка. Американская заграничная машина сразу бросалась в глаза среди «жигулей», «москвичей» и «запорожцев». За ней приволоклась серая «Волга» с молодыми крепкими ребятами в светлых брюках и рубашках с небрежно закатанными до локтя рукавами.

Сидя на траве и наблюдая за игрой, Петров дождался, когда и американцы, и сотрудники наружного наблюдения удалились к воде. Но в «Волге» оставались водитель и еще один оперативник. Он вышел из машины размять ноги, облокотился о крышу машины и о верх открытой дверцы и курил.

— Дайте сыграть! — Петров вскочил и сунулся в одну из команд волейболистов.