Вызов Запада и ответ России

Гениально просто определил отличие Восточной Европы от Западной С.М. Соловьев. Он предложил посмотреть на оба региона, так сказать, с высоты птичьего полета. Первая же примета различия: Западная Европа — каменная, Восточная — деревянная. Камнем называли в старину на Руси горы. Этот камень разделил Западную Европу на многие государства, разграничил многие народности, «в камне свили свои гнезда западные мужи и оттуда владели мужиками, камень давал им независимость… Благодаря камню поднимаются рукотворные горы, громадные вековечные здания». А что же на Востоке? «На великой восточной равнине нет камня, все равно, нет разнообразия народностей, и потому одно небывалое по величине государство. Нет прочных жилищ, с которыми бы тяжело было расставаться, в которых бы обжились целыми поколениями; города состоят из кучи деревянных изб, первая искра — и вместо них кучи пепла… построить новый дом ничего не стоит по дешевизне материала, отсюда с такой легкостью старинный русский человек покидал свой дом, свой родной город или село: уходил от татарина, от Литвы, уходил от тяжелой подати, от дурного воеводы или подьячего; брести розно было не по чем, ибо везде можно было найти одно и то же, везде Русью пахло. Отсюда привычка к расходке в народонаселении и отсюда стремление правительства ловить, усаживать и прикреплять».

Именно в эти времена Западная Европа стала создавать гигантские каменные соборы, потому что была сила, «способная воздвигать подобные громады — общественная сила, богатый многолюдный город, жители которого создавали в себе одно целое, привыкали к общему делу». Если западное общежитие заставило население найти формы совместного цивильного выживания, появление статутов, городского права (на Западной Руси отозвавшегося введением Магдебургского права), то на большой Руси зачатки городского самоуправления появились только во второй половине ХIХ века.

В том как христианство было привнесено на Русь, также заключался один из источников разобщения западноевропейского и восточноевропейского регионов. Библия была переведена на славянский язык, в то время как толпы христиан на Западе внимали непонятной латыни. В этом факте скрывалось многое. С одной стороны, евангельские истины быстрее доходили на родном языке. В немалой степени именно этим объясняется быстрота распространения христианства на огромном бездорожном пространстве, где только слово служило средством общения. С другой стороны, отсутствие необходимости для просвещенных людей знать греческий язык отрезало их от многоцветного и мудрого эллинского мира. На Западе латинский язык, долгое время бывший преградой между толпой и знанием, в первые же века нашего тысячелетия оказался тропой в невиданный по богатству идей и впечатлений мир античности.

Итак, доступная славянам Библия и сослужила им службу, и невольно закрыла кладезь, столь обогативший Запад. Эпистолярный жанр на Руси отстает на века, даже Киевская Русь удивительно нема, в ней не видно того многоголосия, которое уже слышно в западных монастырских школах, постепенно преобразующихся в средневековые университеты. В Киеве нет страсти к изучению греческого языка — какое отличие от распространения латинского языка на Западе, который не только вел в мир античности, но и позволял западноевропейским странам с удивительной легкостью общаться (в научной сфере) между собой. Совершился, по мнению Г.П. Федотова, отрыв от классической традиции: «И мы могли бы читать Гомера, философствовать с Платоном, вернуться вместе с греческой христианской мыслью к самым истокам эллинского духа и получить как дар (а прочее приложится) научную традицию древности. Провидение судило иначе. Мы получили в дар одну книгу, величайшую из книг, без труда и заслуги, открытую всем. Но зато эта книга должна была остаться единственной. В грязном и бедном Париже XII века гремели битвы схоластиков, рождался университет — в «золотом» Киеве, сиявшем мозаиками своих храмов, — ничего, кроме подвига печерских иноков, слагавших летописи и патерики… Тысячелетний умственный сон не прошел даром. Отрекшись от классической традиции, мы не могли выработать своей, и на исходе веков — в крайней нужде и по старой ленности — должны были хватать, красть (compilare) где и что попало, обкрадывать эту нищающую Европу, отрекаясь от всего заветного, в отчаянии перед собственной бедностью. Не хотели читать по-гречески — выучились по-немецки, вместо Платона и Эсхила набросились на Каутских и Леппертов».

Духовное лицо и геополитические позиции России складывались под воздействием трех идейно-культурных потоков, идущих с юга, запада и востока.