Вызов прошлому

И только после этого Алисия заметила труп в центре пентаграммы.

На короткое время воцарился хаос, который приостановился только в тот момент, когда стало ясно, что Винсент, в отличие от своих соплеменников, не собирается сию минуту умирать. Вместо этого он совершенно неживым взглядом окидывал своих сородичей. Особенно пристального взгляда удостоилось тело Анабелл, которое теперь лежало на поляне поверх трупа другого Путешественника. Лицо Винсента напоминало мумию – абсолютно безжизненное, точно из него выпили всю жизнь. Я подумала, что теперь понимаю, что означает выражение «живой мертвец».

– Алану удалось, – тихо сказал он. Его голос разрезал застывшую на поляне тишину, как нож – масло. – Он нас всё же переиграл. Как мы это допустили?..

Он замолчал, оглядываясь по сторонам со странным выражением лица, точно не понимал, что произошло. Вполне возможно, что так оно и было.

– Но почему тогда вы… – растерянно заикнулась было Алисия и замолчала.

Винсент не удостоил её ответом. Никто не торопился строить догадки и задавать новые вопросы. Казалось, все были оглушены странной ирреальностью происходящего. Ведь если наши предположения были верны, сейчас в Лондоне и его окрестностях должно было погибнуть более двух сотен Путешественников – тех, кто не уехал и оставался в опасной близости от места, где прошёл ритуал.

– «Знак равных», – вдруг задумчиво сказал Джеймс. Винсент взглянул на него с проблеском вежливого интереса.

– Прошу прощения?

Мне стало не по себе. Я не испытывала особой симпатии ни к Винсенту, ни к Путешественникам вообще, но мне было страшно представить, что он мог сейчас испытывать. Какие чувства на самом деле скрывались под выражением отстранённого интереса? И что будет, когда эту плотину прорвёт?

– «Знак равных», – повторил Джеймс. – Дело в его магии. Ты впитал силу артефакта, который умел блокировать магию. Ты тоже её блокируешь, причём бессознательно. Поэтому ритуал на тебя не подействовал.

Винсент слегка наклонил голову, точно размышляя.

– Вполне возможно, – согласился он вполне благожелательно.

Не глядя ни на кого из нас, он подошёл к телу Анабелл и поднял его на руки.

– Полагаю, на этом история закончена, – обыденным тоном произнёс он, обращаясь к Алисии. – Мисс Филипс, у нас ещё остались нерешённые вопросы и неулаженные разногласия?

Лицо Алисии было мертвенно-белым.

– Нет, – прошептала она. – Полагаю, все наши разногласия так или иначе разрешились…

Она захлопнула рот, сообразив, как цинично это прозвучало, и взглянула на Винсента с ужасом. Но тот оставался совершенно спокоен.

– В таком случае всего хорошего.

И вместе с телом Анабелл он пошёл прочь с поляны. Рыцари молча расступились, пропуская его.

Пока Винсент не скрылся из вида, никто не произнёс ни слова.

Глава 30

Следующие несколько дней прошли для меня, как в тумане. Да, история с жертвоприношениями закончилась, виновные были мертвы, все тайны наконец-то раскрыты. Но я не чувствовала облегчения. В эти дни я вообще почти ничего не чувствовала. Возможно, сказывалась перенасыщенность событиями – в последнюю неделю они развивались с такой скоростью, что моё сознание решило взять перерыв и больше ни на что не реагировать.

В новостях много говорили о случившемся. Нет, маги скрыли все следы нашего пребывания в Оствике, но по телевизору то и дело твердили о странных смертях по всему Лондону и его окрестностям. По неизвестным причинам буквально за одну ночь скончались люди самых разных возрастов, профессий и образа жизни. Пусть и ценой собственной жизни, но Алан осуществил свою месть. Скотленд-Ярд изо всех сил объяснял эти смерти всевозможными инфарктами, инсультами и несчастными случаями. Поскольку там явно не имели представления, с чем столкнулись, комментарии ведущих новостей звучали крайне неубедительно и запутанно, и я обычно выключала звук. Слушать про гибель Путешественников у меня не было никакого желания.

Тея и Ричард, а потом и родители вернулись в Лондон на следующий день. Полдня мы с Теей потратили на уборку дома, приводя его в порядок, и вскоре он снова выглядел жилым и уютным. Родители приехали вечером на ужин. И, конечно, быстро заметили, что я была не в лучшем состоянии. Тея тоже выглядела подавленной и расстроенной – мои слова о смерти ребят произвели на неё очень тягостное впечатление. После смерти Шарлотты и Алекса я, как ни старалась, не могла делать вид, будто всё нормально, и родители очень быстро выведали, что произошло. Выслушав мой рассказ (он прозвучал в укороченной версии – я старалась опустить как можно больше деталей), и мама, и папа надолго погрузились в молчание. Я ожидала шума, криков, возможно, даже слёз со стороны мамы, но родители проявили необычную выдержку.

– В этом нет твоей вины, – вдруг сказал отец. – Вы все знали, чем рискуете. И у вас было время, чтобы трезво взвесить свои возможности.

– Меня это не очень утешает, – тускло отозвалась я.

– И не утешит, – подтвердила мама. – Но со временем станет легче.

Я подняла голову и посмотрела на них. Оба смотрели на меня очень серьёзно и грустно, без гнева или осуждения.