Вызов принят. Остросюжетная жизнь работника скорой помощи

Мы ввозим ее в отделение неотложной помощи на кресле-коляске, а она кричит, как ужасно мы с ней обошлись. К нам подходит старшая медсестра, чтобы узнать, что случилось, и женщина рявкает: «Когда меня примут? Я хочу, чтобы меня осмотрели сейчас же! Я хочу домой!» Эта женщина – одна из самых неприятных пациенток, с которыми я работал. Представьте Веруку Солт из «Чарли и шоколадной фабрики», выпившую десять стопок водки. Способность работников отделения неотложной помощи стряхивать с себя оскорбления не может не поражать. Позднее мне сообщают, что пациентка – учительница начальной школы. Я уверен, что она так себя не ведет в классе, поэтому не понимаю, почему считает допустимым вести себя так на моем месте работы.

Необъяснимо почему, но психические заболевания все чаще встречаются на вызовах скорой помощи.

Старшая медсестра прислала учительнице письмо примерно следующего содержания: «В воскресенье утром вы посещали отделение неотложной помощи и омерзительно разговаривали с моим персоналом и работниками скорой помощи, которые вас привезли. Я советую вам пересмотреть свое поведение и прислать письмо с извинениями людям, которых вы оскорбили». Я считаю, что этот поступок медсестры прекрасен, потому что именно так поступил бы учитель с непослушным учеником. Учительница так и не извинилась.

Справедливости ради следует отметить, что пожилые люди тоже иногда ведут себя некрасиво. Нас часто вызывают в бинго-клубы (по очевидным причинам многие пожилые люди играют в бинго). Однажды нас вызвали к пожилой женщине, которой стало плохо, и люди шикали нам и говорили вести себя тихо. Мой коллега приезжал в местный бинго-клуб к пациенту с остановкой сердца, и, пока он проводил сердечно-легочную реанимацию, ведущий продолжал называть номера. Это было похоже на сцену из ситкома «Ночи в Фениксе»: «Никогда не целовался, один и шесть. Не могли бы ребята, работающие с жертвой инсульта, вести себя потише?»

* * *

Мы снова приехали к парню, который ударил меня в своей квартире. К сожалению, он наш «постоянный клиент». Стучим, он открывает, говорит: «Валите!» – и с грохотом закрывает дверь прямо у нас перед носом. Мы снова стучим, он открывает, и я говорю: «Ты нас вызвал, приятель». Он отвечает: «Хватит меня доставать! Оставьте меня в покое!» – и снова захлопывает дверь. Тук-тук. Теперь, открыв дверь, он держит телефон над головой и нажимает на кнопку, якобы фотографируя нас. С каждым нажатием кнопки он говорит: «Доказательства!» – но его телефон – это старая Nokia без камеры. Перестав строить из себя опасного фоторепортера, он снова закрывает дверь, и мы слышим, как он говорит: «Полиция? Меня только что изнасиловали двое из скорой помощи…» Ситуация не самая приятная.

По какой-то причине психические заболевания все чаще встречаются в моей практике. Более того, это выглядит как настоящая эпидемия. Я вижу огромное количество психически нездоровых людей, которые живут на улице или дома в одиночестве. Их никто не поддерживает, они не способны справляться с трудностями повседневной жизни. Часто я провожу значительную часть смены с такими пациентами. Нередко эти люди режут вены или принимают наркотики. Я рад, что мы первые приезжаем к ним на помощь, и всегда надеюсь, что нам удастся поставить их на путь выздоровления. Я часто пытаюсь поставить себя на их место, опираясь на собственный жизненный опыт. К сожалению, нас не обучают правильно вести себя с психически нездоровыми пациентами, и мы не знаем, что нужно им говорить, а что нет.

* * *

Бывало, я привозил в больницу людей с суицидальными наклонностями, а потом возвращался туда через пару дней и снова на них натыкался. Я говорил им: «Когда вы вернулись?» – а они отвечали: «Я и не уезжал(-а)». Они буквально живут в больницах, ожидая, когда освободится место в психиатрическом отделении. Нередко человек обращается к терапевту, а тот направляет его к психиатру, но до консультации проходит три или четыре месяца. Терапевт может дать препараты, но они не лечат, а только маскируют симптомы. Опять же удар принимает скорая помощь: мы помогаем людям, которые, не получая поддержки, причиняют себе вред. Какой бы ни была проблема, мы делаем все возможное, но иногда этого недостаточно.

12 Повседневные дела

Даже рутинные задачи работника скорой помощи могут быть очень волнующими. Нас обучают проводить сердечно-легочную реанимацию не на живом человеке, а на манекене. У манекена нет эмоций, глаз, смотрящих прямо на вас, и друзей, указывающих, что делать. У манекенов не идет пена изо рта, их не тошнит. У них нет ребер, которые можно сломать, у них не останавливается сердце в крошечных ванных комнатах. Когда мы проводим сердечно-легочную реанимацию в реальных условиях, пациент не лежит на удобной плоской кровати на нужной высоте. Он может, согнувшись, сидеть в кабинке уборной или лежать лицом вниз под причалом на пляже.