Выживание

К части новостей прилагаются фото и видео с камер наблюдения первого этажа, на которых изображена полуголая Аня, забрызганная кровью. Открываю подборку фотографий. На первых девушка стоит с поднятыми вверх руками, а на следующих уже ведёт огонь из пистолета. Есть и видео со второго этажа, где мы вкалываем себе «химию».

Впрочем, ничего нового я не узнаю. Никто из «семей» с официальными заявлениями не выступал. Единственная публичная активность по поводу наших действий — выступление начальника местного УВД, утверждающего, что его ведомство сделает всё для поимки преступников.

Процесс изучения новостей прерывается воплем Ани.

— Нашла!

Поднимаю на неё удивлённый взгляд и девушка считает нужным пояснить.

— Изао и его клан нашлись!

Сразу же перевожу взгляд на пленников, сидящих у неё за спиной, озвучивая про себя пару матерных выражений. Свортова тоже понимает, что зря кричала и оглядывается на семью гробовщиков. Вижу, как сразу напрягаются лица «заложников».

Чуть подумав, киваю девушке в сторону коридора. Останавливаемся в проёме, чтобы иметь возможность наблюдать за людьми в зале. Приблизившись вплотную, шепчет.

— Я могу позвонить ему прямо сейчас. И попросить помочь нам выбраться отсюда.

Недоверчиво хмыкаю.

— Как японцы смогут вытащить нас из Рязани? До них несколько тысяч километров.

Слегка усмехнувшись, отвечает.

— У них другие возможности. У японцев кланы были всегда. Которые с появлением «генизлов» обрели свой окончательный вид. Они смогут помочь, если захотят. А у Изао просто нет выбора.

Момент раздумываю. Звонок в страну восходящего солнца, могут обнаружить. Но это только в теории. К тому же, кому придёт в голову тотально мониторить исходящие звонки из целого города? Так что, после короткого размышления, соглашаюсь с девушкой.

Через десять минут она уже набирает номер, указанный на сайте японского клана в качестве контакта. В руках — мобильник одной из женщин, который мы пополнили с её же банковской карты на десять тысяч. Для разговора должно хватить. Разместившись в проёме, ведущем в коридор, наблюдаю за поведением «заложников», одновременно косясь на девушку, стоящую в соседней комнате.

Наконец оттуда раздается звук приветствия на английском.

— Хэллоу.

Глава 16

Разговор занимает у девушки около двадцати минут. Пару раз она прерывается, явно ожидая, пока её переключают на другого абонента. Закончив, поворачивается ко мне, расплываясь в улыбке. Подойдя вплотную, шепчет.

— Они пришлют кого-то ночью или следующим утром. Вывезут нас из Рязани. Позвонят на этот номер телефона. После этого доставят в безопасное место, где можно будет дождаться прибытия японцев.

В голове сразу появляется несколько вопросов. Озвучиваю первый и самый очевидный из них.

— Кого именно пришлют? И как собираются нас вывезти?

Пожимает плечами.

— Не знаю. Но Изао обещал, что помощь точно придёт.

Посмотрев на моё хмурое лицо, толкает кулаком в плечо и улыбается.

— Ты бы лучше порадовался, что нам кто-то согласился прийти на помощь. Не грузись. Пойду сварю кофе и бутерброды нам сделаю.

Выражение лица настолько жизнерадостное, что желание задавать остальные вопросы, отпадает. Хотя, на мой взгляд, все они вполне резонные. Где находится это безопасное место? Как они нас туда собираются перевезти? Насколько далеко распространяется благодарность японцев за восстановленный клинок? Об их традициях я слышал только краем уха. Возможно, этот Изао и правда собирается быть верным своему слову. Но как он поступит, если это поставит под удар всю его «семью»? Станет рисковать кланом из-за дела трёхлетней давности? Даже если старый японец настолько упёрт, что готов ради данного обещания, рискнуть жизнями всех, то разделят ли его мнение остальные?

Поняв, что голова сейчас взорвётся от крутящихся в ней вопросов, стараюсь успокоиться. Пусть даже японцы не смогут нам помочь и отделаются ритуальными фразами, но по крайней мере вытащат из Рязани. Что уже плюс. Конечно, есть ещё один вариант — нас сейчас просто сдадут местным силам правопорядка или одной из пятёрки «семей». Но звонок уже сделан и отыгрывать назад поздно. Как и менять место нашей дислокации.

Когда Аня возвращается, неся поднос c парой чашек кофе и тарелкой бутербродов, я уже слегка успокаиваю свой бурлящий мозг. Переместившись в зал, поглощаем еду, отхлёбывая горячий напиток. «Витязь» кладу на журнальный столик, под руку. Срочные новости на ТВ закончились и теперь там запустилось какое-то ток-шоу. Один из детей начинает хныкать. Мать пытается его успокоить, как может. Но получается откровенно плохо. Бросив взгляд в их сторону, думаю, как лучше организовать наше взаимодействие с «заложниками». Надо либо подойти к вопросу максимально жёстко и связать их всех, либо предоставить относительную свободу. Но при втором варианте, кому-то из нас потребуется постоянно наблюдать за ними. Что совсем не радует.